"Опять ты?" — "Я" — "Кто ты такой?" — хотел сказать, но только безмолвно помыслил я. — "Я? Может быть, — ты... Или — не ты. Хорошо тебе в этом мире?" — "Хорошо..." — "Договорились". Звука не было, слова возникали в мозге, как мысль "про себя". А образом неуловимый наполнялся чем-то голубовато-серым и являл свой новый лик. Возникшее ниоткуда, вернее, отовсюду сразу, напряжение холодной волной, казалось, порожденное дрожью моего коченеющего тела, тревожно возрастало, все набирая силу, переходило в глубокий и бесшумный гул, грозный и неумолимый, словно стремящийся сокрушить своею мощью все, мешающее его самоутверждению. Категоричный, как приказ, исключающий саму мысль о неповиновении, он ставил меня на грань жизни и смерти. Я хотел сделать вдох и не мог...
"Крестное знамение сотвори..." — донесся издалека голос Галины Вонифатьевны. Страшным усилием воли поднял я непослушную руку, перекрестился и что-то громоздкое, мягко-обволакивающее рухнуло во мне и кругом, рассыпалось вдребезги, хотя непосредственного прикосновения не было. Комнатушка приняла свой прежний вид.
Задыхающийся, обессиленный, я вырвался в дверь под звездное небо, жадно хватая ртом воздух, стряхивая с лица струйки пота. Призрачные черты ночного гостя начали тускнеть в моем сознании, размываясь до чуть видимого состояния, пока не исчезли совсем. Слава Богу, все позади!
Деревня притаилась где-то во мраке. Звезды, яркие, крупные, какими я их никогда не видывал, воссияли радостным светом. Церковь и впрямь словно космический корабль плыла в мировом пространстве, едва не задевая их крестами. Здесь ждало меня новое поражение: это были не наши звезды! Более близкие, они не укладывались ни в одно из созвездий, какие я знал.
Утро выдалось хмурое, накрапывал дождик. В стерильно чистом храме совершился обряд, как подтверждение ночного крещения. Крестной матерью была Варвара Филипповна, крестного я просто не запомнил. Галина Вонифатьевна, как-то беззащитно и открыто улыбаясь, поздравила меня, пригласила на завтрак.
— Спасибо за все, но сильно беспокоюсь о друге — как там он один в лесу. К обеду надо быть в городе.
— Приезжайте. Помните, что крещение без причастия силы не имеет. Счастливого вам пути.
— Надеюсь. Еще раз спасибо.
Дождь постепенно усиливался. Если землю расквасит, не то что ехать, идти будет тяжело. И, едва последние дома скрылись из виду, я припустил бегом по дороге.
На том же месте, где я его оставил, Пров, живой и невредимый, немного помятый и растрепанный, встречает меня с улыбкой. Я тоже рад увидеть его в добром здравии.
