– Мора, мне, правда, очень хочется!
– А мне, правда, очень не хочется!
– Ну, пожалуйста!
– Если невтерпеж, сходи и подрачи!
Боб презрительно фыркнул. Он слышит это уже не впервые. Будто мастурбация – решение проблемы!
– К твоему сведению, есть мужики, которым нравится заниматься любовью с живым и теплым женским телом!
– Hичего не поделаешь, данное женское тело сейчас отправится на занятия йогой, а тебе, если приспичило спустить, придется сделать это самому!
– Зачем же, я могу прийти к тебе на прием!
– Не можешь, у тебя нет денег, а твоя медицинская страховка не покрывает такого рода обслуживание!
Боб удивился.
– У тебя есть клиенты по страховке?
– Конечно! Я же оказываю медицинскую помощь!
Боб ошеломленно кивнул.
– А ты думал, я содержу что-то вроде массажного салона? За тридцать долларов драчу члены всем желающим?
– Да нет, я… я просто не знал, что ты принимаешь клиентов по страховке, вот и все!
– А ты вообще обо мне ничего не знаешь! И все потому, что моя жизнь для тебя не представляет никакого интереса!
Боб перешел в оборону и громко воскликнул, срываясь на фальцет:
– Это неправда! И вообще, я только попросил тебя заняться со мной сексом!
Мора посмотрела на него, удивленно подняв брови. Боб стоял, будто в боевой готовности, переминаясь с ноги на ногу. Он ждал взрыва вулканического характера Моры. Такое происходило уже не раз – ее голос меняется, кровь приливает к лицу, дыхание учащается, и начинается крик, иногда со швырянием предметов обстановки. Боб нарочно расслабился, как пальма, податливо гнущаяся под порывами ураганного ветра. Усилием воли Мора заставила себя сдержаться.
– У меня нет времени на выяснение отношений!
С этими словами она направилась в спальню, на ходу стягивая через голову блузку. Боб неподвижно стоял с бутылкой пива в руке и наблюдал из гостиной, как Мора переодевается в костюм для занятий йогой.
Потом она прошла мимо, прижимая к себе коврик и мексиканские покрывала.
– Пока, милый!
И Боб остался один.
Норберто не стал возиться с замком задней двери. Он просто выбил ее ногой. Затем включил карманный фонарик в виде авторучки и стал водить лучиком по всему гаражу. Полицейская лента, преграждающая проход к месту преступления, трепыхалась на сквозняке, как праздничный вымпел на дне рождения ребенка. В остальном во внутренней обстановке гаража не было ничего примечательного. На полках стояли старые банки с краской. Лопата. Грабли. Пластмассовые канистры. Разное барахло. Кружок электрического света задержался на санках с выцветшими красными буквами на сиденье: «Радио Флайер». Норберто родился и вырос в Хуаресе, а потому не сразу сообразил, что это за штука. Он, конечно, знал о существовании санок, но впервые видел их воочию и с интересом разглядывал полозья, деревянные планки. Санки в Лос-Анджелесе… На кой хрен Карлосу понадобились санки?
