Игнатов раздраженно задвигался в кресле. Судя по его лицу, он как раз собирался объяснить молодому и перспективному следователю кое-что о том, что законы в благословенной России имеют разные сферы применения, и вообще, это страна, которую аршином общим не измерить, равно как и ее граждан… Но тут за окном что-то ярко полыхнуло и дробно застучал по подоконнику мелкий град. Прокурор охнул, страдальчески скривился, поднес руку к виску и обмяк в кресле.
– Слушай, – наконец проговорил он, потирая ноющий висок, – поверь моему опыту: не надо с ним связываться, не стоит! В конце концов, мы же не ищем того, кто преследует пишущую даму, верно? Мы ищем неизвестного или неизвестную, в общем, того, кто убил уже трех человек. Что?
– Совсем недавно, – тихо напомнил Антон, – вы говорили, что это могут быть и два разных дела.
– Нет, – насупился прокурор, – думаю, это все-таки одно дело. Убийца четко следует сюжету романа. Кого там убивают по плану четвертым, а?
Антон поморщился.
– Кажется, – сказал он, – это мужчина, которого должны повесить.
Прокурор поперхнулся.
– Черт бы побрал этих писателей… – Игнатов выразился куда более заковыристо и крепко, но смысл был тот же самый. Очевидно, это дошло даже до собаки, потому что она проснулась и удивленно подняла голову. – В общем, Антон, ты должен понимать: число жертв должно остановиться на трех. Поэтому постарайся найти хоть какие-то концы. Прежде всего поищи, не было ли между жертвами чего-то общего. Забудь про книгу, забудь про внешние обстоятельства, ищи мотив, из-за которого всех их могли ухлопать. Мало ли что, вдруг они были связаны общим бизнесом, к примеру… Ведь двое из убитых – бизнесмены, а третья жертва – жена бизнесмена. Да что я тебя учу, в самом деле… – Игнатов безнадежно махнул рукой. – Ты ведь умный парень. Кроме машины, тебе пока ничего не удалось найти?
– Нет, – ответил Антон с сожалением. – Я хотел вечером в монастырь съездить.
– Что еще за монастырь?
– В нем находится один из бывших одноклассников, Дмитрий Шульгин. Сейчас он монах. Его не было на вечере встречи, но он хорошо знал первую жертву и был одно время с ней связан. Кроме того, некоторые считают, что именно он послужил прототипом главного героя романа, хотя автор это отрицает. Может быть, Шульгину что-нибудь известно?
– Думаешь, это нам что-то даст? – безнадежно спросил прокурор.
– Попытка не пытка, Андрей Сидорович.
– Ладно, действуй, – вздохнул Игнатов и встал из кресла. – Ты где есть будешь, дома? Черт, я забыл, что у тебя нет семьи… Пошли борщец поедим. Только за столом – ни слова о делах, понял? Супруга моя страсть как этого не любит, еще с тех пор, как меня инфаркт хватанул.
