— К сожалению, я вряд ли получу что-нибудь из твоего списка.
— Проклятье, — заявил Майлс, сложил на груди руки и расставил ноги. — Вы — Первый лорд Алеры и можете получить все, что пожелаете.
В глазах Гая появилось удивление, приправленное гневом.
— Моя постель вряд ли будет теплой, пока в ней находится Кария, Майлс. Ты же знаешь, какие у нас отношения.
— А чего вы ожидали? Вы женились на глупом ребенке, Секстус. Она думала, будто ей предстоит эпический роман, а обнаружила, что получила вместо прекрасного принца высушенного старого паука, интересующегося только политикой.
Гай поджал губы, и теперь гнев в его глазах было уже ни с чем не спутать. Каменный пол у него под ногами заволновался, и стол рядом с креслом покачнулся.
— Как ты смеешь так со мной разговаривать, капитан?
— По вашему приказу, милорд. Но прежде чем вы меня прогоните, подумайте хорошенько. Если бы я не был прав, разве мои слова вызвали бы у вас такой гнев? Если бы вы так не устали, показали бы вы мне, что они вас разозлили? Вы сумели бы это скрыть.
Пол успокоился, и взгляд Гая стал еще более усталым и менее сердитым. Майлс почувствовал, как его охватывает разочарование. В прежние времена Первый лорд так легко не поддался бы усталости.
Гай сделал еще глоток вина и сказал:
— А что, по-твоему, я должен сделать, Майлс? Скажи мне.
— Постель, — ответил Майлс. — Женщина. Сон. Фестиваль начинается через четыре дня.
— Кария запирает дверь и не впускает меня.
— В таком случае заведите любовницу, — сказал Майлс. — Проклятье, Секстус, вам нужно расслабиться, а королевству требуется наследник.
— Нет, — поморщившись, сказал Первый лорд. — Возможно, я себя плохо вел с Карией, но я не стану унижать ее и заводить любовницу.
— Тогда добавьте в ее вино афродин и хорошенько ее отделайте, вы же мужчина.
— Я и не знал, что ты такой романтик, Майлс.
Солдат фыркнул.
— Вы так напряжены, что воздух вокруг вас трещит, когда вы начинаете двигаться. А стоит вам пройти по комнате, как огонь в камине разгорается в два раза сильнее. Даже фурия столицы чувствует это, а вам совсем не нужно, чтобы верховные лорды, которые приедут на фестиваль, догадались, что вас что-то беспокоит.
Гай несколько мгновений хмуро разглядывал свое вино, а потом сказал:
— Ко мне снова вернулись те сны, Майлс.
Беспокойство пронзило Майлса, точно физическая боль, но он постарался скрыть его и не показать своих чувств Первому лорду.
— Сны. Вы же не ребенок, чтобы бояться снов, Секстус.
