— Ты хорошо выглядишь, — сказал Бернард.
— Как твой племянник? — пророкотал Дорога.
— Уехал учиться, — ответил Бернард. — Китаи?
— Уехала учиться, — сказал Дорога и посмотрел на Амару. — А, девушка, которая летает. Тебе нужно больше есть, девочка.
Амара рассмеялась.
— Я пытаюсь, но Первый лорд постоянно меня посылает с разными поручениями.
— Да, когда слишком много бегаешь, можно легко похудеть, — согласился Дорога. — Заведи себе мужчину. Роди парочку детишек. Это всегда помогает.
Внутри у Амары все сжалось от отвратительной, тошнотворной боли, но она постаралась улыбнуться.
— Я подумаю.
— Ха, — не унимался Дорога. — Бернард, может, у тебя в штанах кое-что испортилось?
Бернард стал пунцовым.
— Хм. Нет.
Дорога увидел замешательство графа и громко расхохотался.
— Да, алеранцы. Все совокупляются, — заявил Дорога. — Всем нравится. Но только твой народ делает вид, якобы это не про вас.
Амара с удовольствием смотрела на пунцового Бернарда, хотя боль, которую ей причинили слова Марата, не позволила ей самой покраснеть. Бернард, наверное, подумает, что она слишком искушена, чтобы так легко смущаться.
— Дорога, как ты получил свою рану? — спросила она, чтобы сменить тему разговора и спасти Бернарда. — И что случилось с твоими людьми?
Улыбка вождя Маратов погасла, и он с мрачным видом оглянулся на равнину.
— Я получил свою рану из-за собственной глупости, — ответил он. — Остальное предназначено только для твоих ушей. Давай куда-нибудь отойдем.
Бернард нахмурился, кивнул Дороге и позвал его за собой. Они вместе вошли на территорию гарнизона и направились в кабинет Бернарда.
— Хочешь чего-нибудь поесть? — спросил Бернард.
— После того как поедят мои люди, — ответил Дорога. — И их чала. Животные.
— Я понимаю. Садись, если хочешь.
Дорога тряхнул головой и принялся молча расхаживать по кабинету, взял несколько книг с маленькой полки и внимательно посмотрел на страницы.
— Ваш народ, — сказал он. — Он так сильно отличается от нашего.
— Кое в чем отличается, — не стал спорить Бернард. — Но во многом мы похожи.
— Да. — Дорога пролистал «Хроники Гая», помедлил, разглядывая иллюстрацию в одной из них. — Мой народ почти ничего не знает из того, что известно твоему народу, Бернард. У нас нет этих… как вы их называете?
— Книги.
— Книги, — повторил Дорога. — И рисунков-слов, которые ваш народ использует в них. Но мы старый народ, и у нас тоже есть знание. — Он показал на свою рану. — Порошок из черного корня и песчаной травы снял боль, высушил кровь и закрыл рану. А вам бы пришлось ее зашивать или воспользоваться колдовством.
