– Госпожа Лань! Ничтожный слуга по имени Фынлу бьет челом.
– Из каких мест прибыли твой господин и ты?
– Ваш ничтожный слуга и его господин прибыли из Янчжоу с намерением поздравить почтенную госпожу с днем рождения.
– Много лет назад я покинула родовое гнездо и не помню, к какой ветви рода принадлежит твой господин?
– В нежном младенчестве кормилица звала его именем Силан.
– Так это мой племянник! Где же он?
– Сей миг, он за воротами, прибыл к вам вместе со мной.
– Так попросите господина Силана войти, – обратилась она к секретарю. – Идите, да быстрее.
Скоро секретарь вернулся со студентом. Он ввел его в залу через большие парадные двери. Госпожа Лань с первого взгляда признала в студенте большого повесу: «Хорош, словно нефрит! И похоже, большой любитель «прогулок при луне», да и душу готов утопить в вине».
– Вот как оказалось: вы – мой племянник, – сказала она ему. – Извините, что затруднила вас дальней дорогой.
– Это матушка-покойница, пребывающая на небесах, направила мои стопы к вам с поклоном. Eе духовным велением прибыл. Не посчитал за даль длинный и тяжелый путь. Простите мне мой промах, что не мог ранним утром прибыть с поздравлениями! – И, сказав так, он грохнулся перед ней оземь.
– Поднимитесь! – сказала ему госпожа Лань. – Вы выказали столь глубокое уважение к обряду и проявили такое предельное почтение к старшим, что по одному этому уже можно заключить, что вы за человек!
Студент поднялся с колен. Госпожа Лань послала служанку Гуйпин за дочерьми, чтобы те представились племяннику. Скоро девушки мелкими шажками прошествовали в залу: бряцают подвески, вьются широкие пояса, мелькают из-под юбок прелестные ножки. Студент онемел от восторга. Поистине перед ним были небожительницы, сошедшие с небес! Разум его помутился, душа всколыхнулась, и он уже был едва ли властен над собой. Соблюдая чин, девушки встали справа и слева от матери. Каждая отвесила студенту церемонный поклон. Студент ответил им таким же глубоким поклоном. Только тут он вполне разглядел, что лица их схожи с нефритом, а глаза – точно осенние волны, талии тонки, как гибкие ветви ивы, а ножки – едва ли более цуня.
Между тем Гуйпин принесла чай. Матушка и девушки взяли чашки и принялись неторопливо пить чай. Вот где, читатель, позволю себе заметить:
И тот дом, что далек,
может стать родным, —
ибо разве кто знал, что именно в этом доме студент встретит свою любовь, судьбу свою?
После чаю Гуйпин подала вино. Гость и хозяева стали медленно вкушать душистый и густой нектар. Студент искоса бросил взгляд на дочерей госпожи Лань. «Сколь хороши! И что за счастье было бы узнать их любовь! Старшая, похоже, испытывает ко мне интерес, а младшие еще юны и неопытны, не ведают «ни об облаках, ни о теплом дожде». Но какой редкостной красотой сияют все три мои сестры – они точно цветы из небесного сада!» – так думал он, не догадываясь, что сердце его уже возжелало этой любви.
