Гейл стояла, чуть дыша, Ее сердце замерло. Бэрри влюблена в Грэма Бретта! Какой бы искусной притворщицей она ни была – все равно то, что увидела в ней Гейл, не смогла бы изобразить и величайшая актриса в мире. Только настоящее, неподдельное желание может зажечь такой свет в глазах женщины.
Способность двигаться вернулась к Гейл, она повернулась и пошла, пытаясь успокоить себя мыслью о том, что Бэрри – невеста Гарри Мэтьюсона и, скорее всего, она выйдет за него замуж.
По пути вниз Гейл заметила миссис Мэтьюсон, входящую в дверь каюты Гарри. Интересно, была ли она на танцевальной палубе сегодня вечером?
Гарри Мэтьюсон курил, сидя в постели и выглядел совершенно несчастным. Его лицо оживилось на секунду, когда он услышал стук в дверь, но едва он увидел свою мать, приняло прежнее выражение.
– Прости – это всего лишь я, – безо всякой горечи сказала миссис Мэтьюсон. – Она что, не заходила еще к тебе пожелать спокойной ночи?
– Пока нет. Я думаю, она танцует. Она любит танцевать. Как долго еще они собираются там шуметь? – Через открытое окно отчетливо доносились звуки танго. Миссис Мэтьюсон глянула на усыпанные бриллиантами наручные часики.
– Еще совсем рано. Даже десяти нет. А что, тебе не нравится музыка? – Она окинула взглядом каюту – полную пепельницу окурков, книгу, небрежно валяющуюся на полу и стол, заваленный бумагой. Все говорило о том, что ее обитатель так и не смог сосредоточиться на работе – а Гарри собирался сделать наброски для очередного телесценария.
– Надоело сидеть здесь одному, – пожаловался Гарри. – Меня уже томит от собственных мыслей.
– Я думала, тебе составят компанию сегодня вечером, иначе я бы не пошла играть в покер, – сказала его мать. – А что, к тебе вообще никто не заходил?
Обычно Бэрри проводила с ним полчаса после ужина, который, по настоянию доктора, Гарри подавали в постель. Сегодня вечером она не появлялась. Их послеобеденная ссора все еще не была забыта, и это мучило Гарри. Он был склонен обвинять во всем свою мать; она была причиной – той напряженности, которая нарастала в отношениях между ним и Бэрри.
Миссис Мэтьюсон примерно догадывалась о том, что происходит у него в голове. Она понимала, что настроение ее сына вряд ли улучшилось бы, проведи она с ним хоть весь вечер. Мать раздражала Гарри в последние дни больше, чем кто-либо другой.
– Будет тебе ворчать, – ласково сказала миссис Мэтьюсон. – Ты не так уж и плохо провел время – большую часть дня на палубе, с людьми, потом эта очаровательная молоденькая медсестра...
