Нахмуренное лицо Гарри выглядело совсем некрасивым. Он позвал Гейл, как только она с ним поравнялась.
– Эй! Моя любимая сиделка. Какая удача. Я совсем тут заскучал. Поговорите со мной.
– О, Боже! Что за настроение в такой день? – насмешливо спросила Гейл. – Я не уверена в том, что сидеть рядом с вами – безопасно. У вас вид, как у молодого рассерженного бульдога.
Гарри улыбнулся.
– Хорошо, я не буду кусаться, не бойтесь, садитесь смело.
– Спасибо, – Гейл заняла кресло, оставленное только что Бэрри.
– Мы только что поругались – Бэрри и я.
– Можете не рассказывать, – ответила Гейл. – Я видела, как она летела, подобно стреле, пущенной из лука.
– Она пошла играть в теннис. Не знаю, зачем ей это. Она ни во что толком не умеет играть; у нее просто не было возможности научиться с этой ее работой:
Гарри, надо отдать ему должное, не настаивал на том, чтобы его невеста проводила все свое время около него. И сейчас его расстроило не то, что она ушла играть в теннис. Что-то произошло между ними.
Гейл улыбнулась, глядя в его затуманенное лицо.
– Не переживайте. Кто-то сказал мне, что иногда стоит поссориться, ради того, чтобы потом испытать радость примирения.
– Вам так сказали? – Гарри пожал плечами. – Вы никогда не любили? Вам повезло. Боже! Помоги нам влюбленным! О, какое райское блаженство – любовь, какие адские муки, – страстно процитировал он.
Гейл, молча, смотрела на искрящуюся поверхность моря. Она сама уже догадывалась, что подобные высказывания недалеки от истины.
– Сестра, – он внезапно приподнялся и пристально посмотрел на Гейл. – Вы, наверное, будете шокированы самой мыслью о том, что кто-то может дойти до того, что почти возненавидит собственную мать.
Гейл посмотрела на него и спокойно улыбнулась:
– Не вздумайте, Гарри. Вы сами знаете, что это – не ваш случай.
– Знаю ли я? Если бы вы знали, как моя мать обращается с Бэрри! Меня разнесет на куски, если я сейчас же не поговорю об этом с кем-нибудь.
Гейл на секунду задумалась.
– Ну что ж, если вы считаете, что это вам поможет...
– Так вот. Дела идут все хуже день ото дня. – Гарри постоянно теребил свои волосы, которые торчали во все стороны и придавали ему довольно дикий вид. – Весь корабль может видеть, как она третирует бедную девушку, она смотрит на Бэрри с таким видом, будто от нее воняет. Не удивительно, что Бэрри в свою очередь срывает злость на мне. Она должна быть ангелом, чтобы вынести подобное унижение. Я думаю, что это часть мамашиного замысла – заставить нас ссориться. Но у нее ничего не выйдет, черт побери. Я люблю эту девушку, твердо намерен жениться на ней.
