Он заметил Гейл и спросил:
– Ну что, держитесь?
– Да, спасибо, доктор.
– Хорошо. Вам, наверное, сегодня здорово пришлось побегать. Если будет время, загляните к нашей маленькой мисс Харкорт. Бедную девочку здорово скрутило.
– Я как раз собиралась повидать ее по просьбе Гарри Мэтьюсона, – сказала Гейл. Он придержал ее за руку, направляя в каюту Бэрри.
– Да, загляните к ней – может вам удастся ее немного подбодрить. Она выглядит такой одинокой.
– Одинокой? – Гейл выделила это слово голосом немного сильнее, чем хотела. – Но ведь с ней на борту ее жених и его мать.
– Тем не менее, сейчас она одна, болеет и, кроме того, чем-то сильно расстроена, – холодно ответил Бретт.
Симпатия, прозвучавшая в его голосе, когда он говорил про Бэрри, разозлила Гейл. Эта притворщица наверняка просто разыграла перед доктором одну из своих сцен. Гейл считала несправедливым, что именно ей приходится тратить время на то, чтобы утешить Бэрри.
Около койки хлопотала стюардесса.
– А вот и сестра пришла помочь вам, – приговаривала она, как будто успокаивая капризного ребенка. – Я на минуту выйду, пока сестра побудет с вами. Сейчас вернусь. – Стюардесса пошла к выходу, но поравнявшись с Гейл, задержалась и сказала:
– Ей совсем плохо, бедняжке. Доктор Бретт выглядел очень озабоченным, когда смотрел ее.
– Ну, как мы себя чувствуем, мисс Харкорт? – профессионально спросила Гейл в ожидании, пока выйдет стюардесса. Когда за той закрылась дверь, Гейл быстро добавила:
– Не надо, не отвечай, я и так вижу. Мне жаль, что тебе так плохо. – Голос Гейл выражал искреннюю заботу – профессиональный инстинкт возобладал над личной неприязнью. С первого же взгляда было ясно, что Бэрри сильно страдает от морской болезни. Ее даже вряд ли можно было назвать сейчас красивой – без грима и с растрепанными волосами.
– Отвратительно себя чувствую, – простонала Бэрри. – Я думаю, доктор уже никогда не придет.
– Он очень занят сегодня. Но он сам попросил меня за тобой присмотреть, – сказала Гейл, давая понять, что она пришла к ней не по собственному желанию. Прошлой ночью она решила, что будет избегать Бэрри, насколько это возможно.
– Он такой обаятельный – этот доктор, я имею в виду – такой добрый и милый, – пробормотала Бэрри. Ее тщеславие явно было подогрето тем интересом, который проявил к ней этот привлекательный мужчина. – Он был так внимателен и, по-моему, даже лично заинтересован. – Бэрри вздохнула и закрыла глаза. – Я, должно быть, ужасно выгляжу.
