– Бенедетта, – произнес смутно знакомый голос, – как славно снова вас увидеть!
Молодая женщина обернулась. Рядом с нею стоял Доменико да Фабриано. Отец Джованны был немногим выше жены, широкоплечий, смуглолицый, с пышными усами.
– Надеюсь, путешествие оказалось приятным?
Бенедикта совершенно смешалась. По всему выходило, что с ее братом все более-менее в порядке. Из телефонного разговора вроде бы следовало, что Фредерик пробудет в больнице с месяц, никак не меньше, а теперь выясняется, что у него самое большее – легкий перелом. Боже, убито подумала молодая женщина, то-то порадуется Кевин!
Отец Джованны ждал ответа, так что Бенедикта постаралась взять себя в руки и улыбнулась как можно приветливее.
– Да, но я слегка устала, – ответила молодая женщина. Она терпеть не могла летать на самолете, а в этот раз ей еще досталось место рядом с туалетом. – Спасибо за заботу.
Бенедикта оглянулась в поисках Джованны, но ее невестки в гостиной не было. Зато у великолепного старинного камина стоял высокий, представительный, одетый в черное мужчина.
И даже тогда Бенедикта ничего не заподозрила. Просто скользнула по незнакомцу взглядом, решив, что это кто-нибудь из родственников или друзей дома, которого ей со временем представят. Пока же ей отчаянно хотелось переговорить с Джованной. Может, хоть юная миссис Моррис объяснит, что происходит. Что кроется за загадочными словами Фредди? С какой стати ему вдруг пришло в голову вызвать ее сюда?
– Когда Фредерик сообщил, что вы собираетесь нанести нам визит, мы все несказанно обрадовались, – учтиво произнес меж тем седовласый Доменико да Фабриано. – Как видите, ваш брат быстро идет на поправку...
Бенедикта не знала, что и думать. Она обернулась к брату, но тот, опустив глаза, внимательно разглядывал свою загипсованную ногу, причем с таким интересом, словно впервые видел, и явно не желал встречаться с сестрой взглядом. Широкая брючина была закатана выше колена, и ослепительно белый гипс являл резкий контраст с загорелой кожей.
– Я думала... – растерянно начала молодая женщина.
Но тут мужчина в черном шагнул вперед и оказался в полосе солнечного света, что струился сквозь неплотно задернутые шторы.
– Несомненно, услышав о трагическом происшествии с братом, Бенедетта встревожилась не на шутку, – протянул он.
О, этот негромкий, с волнующе-вкрадчивыми интонациями голос Бенедикта помнила не только на слух, но и всем своим существом! Она резко повернулась. Итак, у этого человека хватило наглости приехать сюда и вновь оказаться с ней лицом к лицу!
