— Они его ухлопали?
— Откуда-то издалека явился какой-то кретин. Ему рассказывали историю о червовом валете, но он не желал верить, говорил, что этим старым девам в жизни не выпала ни одна карта и они попали бы в цель разве что если карту свернуть и засунуть в дуло ружья. И он целыми днями смеялся как безумный и рассказывал эту историю о свернутой карте и так далее. Наконец сестры Дольфин решили, что им это надоело. Это перестало быть просто историей о карте, это было занятием старого холостяка, которое превратило его в дьявола, здесь-то все знают, что лучше избегать доказательств, так, наоборот, он не унимался, старый холостяк, выступал на каждом углу. Ублюдок просто с ума сошел. Еще виски?
— Сначала доскажите.
— Ну, в конце концов, он заключил пари на тысячу долларов, что эти девицы ничего ему не сделают. Он казался таким уверенным в себе. Они прибыли вместе с ружьями. Посмотреть собрался весь городок. Этот кретин такой спокойный, он еще отпускал шутки, отсчитывая сорок шагов. Вот он берет колоду карт и бросает в воздух. И вот — валяется на земле, а карты сыплются из воздуха, кружась как опавшие листья: два выстрела прямо в сердце. Убит на месте. Сестры Дольфин разворачиваются и, ни слова не говоря, возвращаются домой.
— Бинго.
— Все, кто был там, оцепенели, поскольку даже не знали, куда им глядеть. Гробовое молчание. Единственный, кто нарушил немую сцену, был шериф: он подошел к трупу, перевернул его на спину и осмотрел, будто искал что-то. Затем он обернулся к нам: кивал головой и улыбался.
Карвер перестал вытирать стаканы. И тоже улыбнулся.
— Этот кретин попытался схитрить. Он вытащил из колоды червового валета и спрятал. Угадай, где?
— В жилетном кармашке?
— Да, прямо на сердце. Я еще помню эту карту: вся в крови. И в середине — два отверстия, будто подпись.
— Виски, Карвер.
— Да, сэр.
— На суде, — рассказывала Шатци, — судья искал в своих книгах что-нибудь, что могло оправдать убийство безоружного шулера. Чтобы никого не отправить на виселицу. И не нашел. И тогда сказал: пошли все в жопу, вы оправданы. Отозвал в сторону шерифа и что-то сказал ему. Но только ему. А потом пошел и зверски напился.
— Карвер?
— Да, сэр?
— А я почему жив?
— Это салун, а вопросы задавайте через улицу напротив,
— Но почему сестры Дольфин стреляли в меня, а я все еще пью здесь виски?
— Патроны холостые. Сестрички об этом не знают, эти патроны производит Трумен, для красного Моргана калибра 44-40. Отличная работа, точь-в-точь как настоящие. Но холостые. По распоряжению шерифа.
