Только теперь она услышала шум. Глянув вперед, она увидела на дорожке Хайнза. Он бежал к ней со всех ног. Впереди него бежала красавица колли. И Хайнз кричал:
— Закройте ворота, мисс Присцилла! Закройте ворота! Колли вырвалась. Не выпускайте ее на дорогу! Закройте ворота!
Присцилла огляделась. Перед нею были большие распахнутые ворота. Ей только нужно было их захлопнуть, и Лесси оказалась бы запертой на территории усадьбы.
Девочка подняла глаза на деда. Он остался глух ко всему этому шуму. Глух даже к громким крикам Хайнза.
Присцилла стала сдвигать ворота. Она опять навалилась было всем своим весом на створку. До нее донесся голос деда, что-то оравшего в недоуменной досаде. Но она тотчас же забыла о старике, она видела только картину, вставшую в ее уме.
Картина была такая: деревенский мальчик чуть повыше ее ростом стоит у проволочной сетки выгула и говорит собаке: «Останься здесь навсегда, а нас… а нас забудь… и больше никогда не приходи домой». Она еще тогда поняла, что, когда мальчик это говорил, все внутри него кричало, требовало, чтобы он сказал обратное.
И вот она стояла и мысленно видела пред собой эту картину и вслушивалась в эти слова, как если бы ей говорили их сейчас. Ворота она так и не закрыла.
А дедушка все еще кипятился, зная, что что-то произошло, чего его старые глаза и уши не могли ухватить. А Хайнз все вопил:
— Закройте ворота, мисс Присцилла! Закройте же!
Присцилла на один миг замешкалась, потом быстро принялась распахивать ворота. Что-то темное проскочило у ее колена, и Присцилла стояла теперь, глядя на проезжую дорогу и наблюдая, как собака неуклонно бежит по ней легким, ровным ходом, как будто знает, что перед нею долгий-долгий путь. Девочка подняла руку.
— Прощай, Лесси! — сказала она. — Прощай — и доброй тебе удачи!
Герцог сидел на своем коне и не глядел ни на дорогу, ни на колли — он глядел во все глаза на внучку.
— Ох, разрази меня гром! — выкрикнул он. — Разрази меня гром!
Глава десятая
ПУТЕШЕСТВИЕ НАЧАЛОСЬ
Смеркалось, когда Лесси вышла на немощеную дорогу. Теперь она бежала тише, трусцой, и в ее ходе была нерешительность. Она остановилась и оглянулась назад — туда, откуда бежала. Она подняла голову, потому что была сбита с толку.
Чувство времени уже не тянуло ее бежать вперед. Собаки ничего не знают о картах и расстояниях, как знает человек. К этому времени Лесси полагалось встретить мальчика и идти с ним вместе домой — домой к обеду.
Время обедать. Так говорил Лесси соблюдавшийся годами распорядок жизни. Позади, на псарне, перед нею будет миска с добрым куском мяса. Но там будет еще и цепь, делающая собаку узницей.
