Переехав по мосту на другую сторону залива, они оказались на Ютландии. Скоро они уже стояли у памятного знака, извещавшего, что именно здесь в девятом веке родился принц Амлет. А потом Ларс сфотографировал Маргарет у другого памятного знака, подтверждавшего то же самое.
– Таких мест на Ютландии в общей сложности семь или девять, – засмеялся он. – Не будем объезжать их все.
– Не будем, – согласилась она, – тем более что мне хочется скорее очутиться в Скагене.
Они поехали вперед, но перед самым Скагеном пейзаж стал скучным. Справа и слева тянулись бесконечные вересковые пустоши, кое-где сиротливо жались низкорослые сосны.
И вот наконец показалась голубовато-серая водная гладь. Она казалась безбрежной. Это сливались в один поток воды Балтийского и Северного морей. Даже Маргарет, островной жительнице, привыкшей к воде, это зрелище все равно показалось величественным.
День был солнечным и тихим. Небо сияло бездонной синевой, которая никогда не кажется скучной и на которой в этот день не было ни облачка. А аккуратные домики под черепичными крышами были покрашены какой-то особенной желтой краской. Как потом объяснили Маргарет, этот цвет так и назывался «желтый скагенский». Эти домики привели ее в восторг. А когда она приблизилась к месту, где сливаются бурля воды двух морей, то неожиданно для самой себя не раздеваясь бросилась прямо туда.
Вода кипела и пенилась. Маргарет промокла, но была счастлива.
– Я не буду стирать эту одежду, а просушу ее сейчас на солнышке и уберу в пакет, – выдохнула она. – А дома пусть мои родные нюхают, как пахнет смесь Балтийского и Северного морей.
– Но в чем же ты поедешь обратно? – растерялся Ларс.
Маргарет засмеялась.
– Я взяла с собой еще шорты с футболкой. – Она ткнула его кулачком в грудь. – Мы, тасманийки, предусмотрительные создания.
– Я это вижу, – улыбнулся Ларс и поцеловал ее в кончик носа.
Они пообедали в открытом ресторанчике неподалеку от пристани, а потом зашли в музей, созданный в старой гостинице, где в XIX–XX веках останавливались художники, основавшие знаменитую Скагенскую школу живописи.
– Мне нравятся эти художники, – призналась Маргарет, осмотрев экспозицию. – Как тонко они чувствовали и изображали игру света и тени! Я бы охотно купила одну из их работ, но даже мне, девушке далеко не бедной, это, конечно, не по карману.
На обратном пути Маргарет заснула. Она явно устала. Ее густые темно-рыжие кудри слегка касались правого плеча Ларса. Ему казалось, что он чувствует их тепло, и его сердце наполнялось нежностью. Он так любил Маргарет!
