— Медведев, ты, что ли? — спрашивают они здорового мужика. Тот сразу засмущался, глаза потупил.
— Да нет, какой же я Медведев, хлопцы, Зайцев я, мамой клянусь!
— Нет, ты — Медведев, точно, вяжи его, парни!
Повязали богатыри медвежатника.
— Будешь знать, козел, как сейфы ломать, в холодную его, братцы, в кутузку!
Тут и других разглядели.
— Ба, знакомые все лица, и Карманов здесь с Форточкиным, большие мастера своего дела, весь цвет на толковище собрался, вяжи и этих!
Те заблажили, мол, нет такого закона, что они давно в почетных пенсионерах ходят, что за давностью лет и прочее…
Арестовали и их, повели в тюрьму.
А навстречу им девочка маленькая идет, напевает себе под нос «Путана, путана, путана…» и пирожок между делом с повидлом кушает. Увидела процессию и обращается к богатырям:
— Вы зачем это, редиски, моего папу Медведева арестовали? А? Не дам вам за это пирожок с повидлом! — и кукиш им показала.
Кому что в жизни надо: кому — деньжат в лапу, а кому — в дом папу! Пойди, разберись…
Один шустрый малый по прозванию Торчок со своим закадычным приятелем Тычком решили разбогатеть. Свели они ночью из колхозного табуна Каурку, взгромоздились на него и поехали в соседнюю деревню винную лавку подломить. Едут потихоньку, разные умные разговоры разговаривают.
— Как думаешь, Тычок, — спрашивает Торчок, — как подломим лавку, много ли добра возьмем?
— Много. He без этого, — отвечает Тычок.
— А как много возьмем, поскольку же нам отломится, если в деньги перевести, тоже помногу?
— Ясное дело, помногу.
— А как разбогатеем, ты куда свою долю определять будешь? — не унимается Торчок.
— Да уж обнаружу куда, не пролежат…
— А-а-а… — с сожалением произнес Торчок. — А то я думал, может, ты мне свою долю на сохранение передашь… У меня, как в банке, надежно, сам знаешь.
— Да уж нет, у меня у самого надежно, крепче крепкого.
Обескуражился маленько Торчок, ну да делать нечего. Так и едут они по холмам, по горкам, yжe ночь проехали, а соседней деревеньки все не видать, стало не до разговоров. Только на третью ночь кое-как доковыляли, уже и лошадь под ними пала, увидели с горы деревеньку… Ну, думают, сейчас за все наши потуги, невзгоды, — разговеемся, может, еще и каких купчих толстых подловим…
Прокрались они в деревню, — ни огонька не видно, сморил сон деревню вот и лавка винная! Сбили замки, забрались внутрь… Снаружи-то лавка вроде неказистая была, а внутри просторно, богато оказалось. С одной стороны ящики с белым вином громоздятся, с другой — с красным, выбирай, что душе угодно, всякого добра навалом. А посредине стол стоит, белой скатертью накрыт, яствами ломится…
