— Очень, — кивнула Жанна.
Подбежав к стенке, она отперла застекленную створку и со словами: «Вот, смотрите!» — аккуратно вытащила трех кукол разных размеров.
— Эти тоже под старину? — поинтересовался Толян.
— Нет, — бережно прижимая кукол к груди, ответила Жанна. — Они самые настоящие старинные. В них играла еще моя прабабушка. Мама их называет: «Наше единственное наследство».
— Дай посмотреть, — потянулся к фарфоровым куклам Толян. — Хочу сравнить, чем старинные отличаются от нестаринных.
— Нет, — увернулась от его растопыренной пятерни Жанна. — Руками не трогать.
Толян вздохнул, но послушался. Жанна, видимо решив не искушать судьбу, вернула «единственное наследство» обратно в стенку. Затем, вернувшись к журнальному столику, взяла Динкин подарок и поставила его рядом со старинными куклами.
— Как здорово! — улыбнулась она. — Теперь у меня действительно целая коллекция!
— Так и было задумано, — самодовольно ухмыльнулась Динка.
Еще через некоторое время Толян с грохотом отъехал в тесной компании с собственной табуреткой от стола.
— Ну, все, — похлопал он себя по оттопыренному животу. — Я нажрался. Больше не могу.
— С чем тебя, конечно, и поздравляем, То-лик, — скорчила презрительную гримасу Динка.
— Да я, вообще-то, к чему, — полностью проигнорировал ее выпад «дитя джунглей». — Теперь самое время растрястись и попрыгать. Ставь, Жанка, свой новый диск.
Мы с Макси-Котом переглянулись. Конечно, совсем не плохо, когда человек чувствует себя в гостях как дома. Но ведь не до такой же степени. Хотя Толян, судя по его виду, был вполне собою доволен.
— Так, — поднялся он с табуретки. — Стол ставим к стенке. Освобождаем пространство.
И, полностью игнорируя Славку Кирьяна, который еще что-то доедал, Толян толкнул стол по направлению к стене.
— Эй, осторожней! — взвился на ноги Славка.
— Смотреть надо, — ничуть не смутился Толян.
Завершив перестановку стола, он довольным взглядом окинул освободившееся пространство и властно распорядился:
— Давай, Жанка, ставь диск. Она повиновалась.
— Нет. Это слишком тихо, — тут же сказал Толян и, подбежав к музыкальному центру, повернул регулятор громкости до предела.
Грохот в комнате поднялся такой, что, по-моему, даже затряслись стены.
— Ну и ну, — поделился я впечатлениями со стоявшим рядом Максом, но собственного голоса не услышал.
— Говори громче! — любезно поднес ухо к самому моему рту Макси-Кот. — Я ни фига не слышу.
Толян, однако, был вполне доволен. Он уже ритмично двигался в самом центре комнаты. Нам ничего не оставалось, как присоединиться.
