— Пойми, — принялся убеждать ее Макси-Кот, — мы тебя не разыгрываем. Просто ничего от тебя не скрываем. Ведь главное — разобраться.
— Чтобы с тобой больше ничего такого не случилось, — вырвалось у меня.
— А почему со мной обязательно что-то еще должно случиться? — В глазах ее мелькнул страх. — Ребята, вы о чем-то узнали, но скрываете? Так ведь?
— Нет, Жанна, совсем не так, — ответил я. — Но нам обязательно надо узнать, а вернее, понять.
— Узнать? Понять? — пролепетала Жанна. — Да объясните же, наконец, в чем дело?
Не зная, как лучше ответить, я глянул на Макси-Кота. Он погрозил мне кулаком. Только тогда до меня дошло, что я ляпнул лишнее. И попал в жуткое положение. Ведь мне самому пока толком не было ничего ясно.
— Молчите? — Жаннины зрачки вновь сузились от гнева.
— Да понимаешь, дело такое… — Я вдруг словно со стороны услыхал, сколь жалобно и неуверенно звучит мой голос, и счел за лучшее не продолжать.
— Уходите, — срывающимся голосом проговорила Жанна. — Оба немедленно уходите.
Мы с Котом как по команде поднялись из кресел. На Жанну сейчас было страшно смотреть. Губы у нее дергались. Из глаз катились крупные слезы. «Дзынь!» — раздалось неожиданно где-то над диваном. Мы разом уставились на стену. Жанна взвизгнула. И было от чего. Стекло на старинной гравюре, изображающей Жанну д'Арк, покрылось густой паутиной трещин.
Глава IV
ДЕРЕВНЯ, КОТОРОЙ НЕТ
Мы трое, не мигая, взирали на подаренную мной гравюру. В какой- то момент мне почудилось за густой паутиной трещин движение. Будто бы Жанна д'Арк пыталась вырваться из тесного плена гравюры на волю. Но, наверное, я стал жертвой оптического обмана. Наша Жанна вновь громко вскрикнула:
— Господи! Да что же это такое? Мы с Максом молчали. Ответа на ее вопрос у нас не было.
— Мальчики, я боюсь, — тихо проговорила Жанна.
Мы продолжали молчать. Нам тоже сделалось страшно. Черная туча медленно надвигалась издалека, собираясь накрыть собой Жанну и все, что ее окружает. Но откуда идет гроза? Когда грянет гром? И в силах ли мы помешать грозящей невесть откуда беде?
Жанна, забившись в уголок дивана, взирала на нас со страхом и ожиданием. Я взял себя в руки и нарочито бодрым голосом произнес:
— Да ты чего, испугалась?
— А вы разве нет? — не сводила с меня глаз она.
— Чего именно, стекла? — выдавил из себя смешок я. — Да ему сто лет в обед. Есть из-за чего расстраиваться. Завтра после уроков сбегаю в мастерскую, закажу новое, а потом приду к тебе и вмиг все исправлю.
