— Небось Ванька пытается выцедить из неё информацию, — предположила Варя.
— Твоя правда, — кивнул Луна.
Из глубины квартиры доносился громкий голос Ивана, перемежающийся с не менее громкими надтреснутыми восклицаниями хозяйки: «А-а? Что-о? Не слы-ышу!»
— Боюсь, у нашего Пуаро результаты нулевые, — махнул рукой Луна.
— Может, он там хоть что-нибудь заметит? — не оставляла надежды Марго.
— Да что он может заметить? — скептически отнесся к её словам Герасим. — Квартира и квартира.
— Мало ли, — Марго и сама не была уверена в успехе Ваниной экспедиции.
— Хорошо, хорошо, придем! — на сей раз голос Ивана раздался возле самой двери.
В следующее мгновение она отворилась. Луна едва успел отскочить в сторону.
— Передай привет бабушке. Спасибо, что заботится о старухе, — говорила Клавдия Ивановна.
— Передам, — пообещал Ваня.
— А-а? — приложила ладонь к уху Клавдия Ивановна.
По лицу друга ребята поняли, что за время короткого общения с хозяйкой квартиры он уже дошел до ручки. Поэтому когда она в очередной раз не расслышала его слов, он резко нагнулся к ней и проорал в ухо:
— Пе-ре-дам!
— Ой, милый! Да что ж ты кричишь-то так? — поежилась бабушка Дмитрия. — Я, конечно, старая, но ещё не глухая. Вот глаза у меня и впрямь плохо видят.
«Та-ак, у неё ещё и глаза… — пронеслось в голове у Варвары. — Ну, прямо полная безнадега».
— Передай, пусть бабушка выздоравливает, — тем временем продолжала старуха.
— Пе-ре-дам! — вновь проорал Ваня.
Дверь его собственной квартиры открылась. Команде отчаянных предстала Ариадна Оттобальдовна.
— Что вы так кричите?
— Вот и я, милая, говорю, чего так кричать, — горячо поддержала её Клавдия Ивановна. — Ване почему-то кажется, что я глухая. А у него просто речь невнятная! С дикцией слова плохо. Вот я и не все понимаю. Только тут криками-то не поможешь.
— Адочка! Расскажи мне, кто так кричит? — завопила из глубины квартиры Холмских Генриетта Густавовна.
— Сейчас, сейчас, — ответила бабушка Маргариты. — Друзья, вы все-таки потише, — обратилась к ребятам она. — А то Гета там беспокоится. А ей сейчас лучше не нервничать.
— И мне лучше не нервничать, — проскрипела бабушка похищенного Дмитрия. — Хотя, — плаксиво добавила она, — и нервов-то никаких уже не осталось. И зачем мне вообще теперь жить?
— Да, может, ещё все образуется, — начала было успокаивать её Ариадна Оттобальдовна, но Клавдия Ивановна захлопнула дверь.
— Ох! — с сочувствием выдохнула бабушка Маргариты.
— Адочка! Ты меня совсем бросила, — напомнила о своем существовании бабушка Ивана.
