— Ваня, будь так любезен, — отвлекла его от приятных размышлений Генриетта Густавовна, — подай мне бумагу и ручку.
Внук немедленно исполнил просьбу.
— Давай, ба, скорей, мне ещё уроки надо учить! — Он продолжал изображать с трудом сдерживаемое недовольство.
— Вот, Адочка, — обратилась к подруге Генриетта Густавовна. — Так всегда. Когда мне что-нибудь надо, у него сразу уроки. А как целыми днями гулять неизвестно где, вроде никаких уроков и нету.
— Это, ба, потому, что нам их задают неравномерно, — нашелся Иван. — Ты лучше список скорей пиши.
Уголки губ у Ариадны Оттобальдовны поднялись вверх. Точь-в-точь как у внучки, когда та изо всех сил пыталась сдержать смех. Кажется, это заметил один Иван. Потому что Генриетта Густавовна начала сосредоточенно составлять список.
— Ты пиши, — Иван не в силах был дольше держать в себе новость, — а я пока договорюсь с ребятами.
И он понесся к себе в комнату.
— Марго, — едва услыхав голос девочки, скороговоркой выпалил он.
— Да, Ваня, да, как там бабушка? — спросила та.
— С ней все нормально, но не в этом дело. Ребята ещё у тебя?
— У меня, — ответила Марго.
— Тогда ссыпайтесь в темпе ко мне, — с волнением продолжал Иван. — Есть очень интересное поручение. Твоя бабка мою на два дня уложила. У неё какой-то вывих. Нам велено покупать продукты.
— Да-а, Ваня, — разочарованно протянула Марго. — Я-то думала, у тебя и впрямь что-то интересное.
— Лучше бы не думала, а дослушала. Продукты-то мы пойдем покупать и для нас, и для соседской бабушки. Она слегла с давлением, и моя бабка обещала ей все принести, а теперь не может и велела мне. А я сказал, что мы все вместе пойдем.
— Что-о? — в голосе Маргариты послышалось изумление.
— Именно то, — выдохнул в трубку Иван. — Мы с вами вроде отряда срочной помощи. А главное, меня ещё упрашивали и уговаривали.
— Ну, Ваня, у меня просто нет слов, — сказала Марго. — Жди. Спускаемся.
Положив трубку, Иван вернулся к старушкам. Генриетта Густавовна как раз только что справилась со списком.
— Вот, Иван, сядь, я тебе сейчас все объясню.
— Да там небось все написано. Сам разберусь, — внук не хотел проводить времени попусту.
— Если я говорю сядь, значит, сядь, — построжала бабушка.
— Ваня, действительно, неужели трудно? — мягким голосом спросила Ариадна Оттобальдовна.
Мальчик опустился на край бабушкиной кровати. Список оказался разграфлен на две половины. Слева четким редакторским почерком Генриетты Густавовны значилось: «Клавдия Ивановна», а справа — «Мы». Дальше шел солидный перечень продуктов с указанием количества.
