— С ним, — подтвердил Муму, — но он озвучивал мнение Карла.
— Ему, видите ли, — вмешался Иван, — не понравилось, что на нашей форточке висят Геркины кроссовки. Карл считает, что это «не по уставу». О чем нам и доложил Бельмондо.
— А зачем они там висели? — поинтересовалась Марго.
— Сушились, — буркнул Герасим. — Я выстирал их и, естественно, решил сушить на ветру, чтобы поскорее. А Бельмондо зациклился: «Сними. Могут и под кроватью сохнуть».
— Другой бы что сделал? — перебил его Иван. — Снял, а после ухода Бельмондо снова вывесил бы, раз уж так приспичило.
— Но ведь наш Муму принципиальный, — усмехнулся Луна. — Поэтому начал вталдычивать Исааку Наумовичу, что под кроватью его любезные кроссовки будут не сохнуть, а киснуть. А если на форточке их сушить, то к вечеру надевать уже можно.
— Но Бельмондо ведь тоже не мог так просто уступить, — добавил ещё один штрих Баскаков, — вот они минут двадцать и бодались.
— И кто победил? — полюбопытствовала Варвара.
— Ничья, — развел руками Луна. — Пришлось сперва снять кроссовки, а когда Бельмондо удалился, Герка повесил их на прежнее место. Нет чтобы сразу так сделать. Кучу времени зря потеряли.
— Зато Мумушечка почти самоутвердился, — сказала Варя и первой юркнула сквозь лаз в заборе.
Следом за ней должен был пролезть Герасим. Однако, закрыв своим тощим длинным телом пространство, он вдруг замер как изваяние.
— Ты чего, совсем? — покрутил пальцем у виска Баск.
Длинное лицо Герасима вытянулось сильнее обычного, и он трагически произнес:
— Я плавки забыл. Из-за Бельмондо.
— А в трусах тебе слабо покупаться? — Сеня пытался протолкнуть его сквозь лаз.
— Не могу, — Герасим намертво заткнул своим телом проход на волю.
— Да не стесняйся, Муму, мы с Марго отвернемся и смотреть на тебя не будем, — пообещала Варя.
— Все равно не могу, — стоял тот на своем.
Марго тяжело вздохнула. Когда Каменное Муму на чем-нибудь зацикливался, спорить не имело никакого смысла.
— Вы меня подождите, а я сейчас, мигом, — сказал он.
— Нет уж, — отрезал Иван. — Торчать тут лишку мы не будем. Еще зацапают.
Опасения его были не напрасны. За территорию лагеря ребятам запрещалось выходить без руководителей. И купаться разрешали только на специальном пляже рядом с пристанью. По графику и под присмотром взрослых.
Ребят это крайне возмущало. «Никакой логики! — говорили они. — Тоже, «Школа выживания». На необитаемый остров, значит, можно, а купаться, когда хочешь, нельзя». А Бельмондо невозмутимо объяснял: «Вот на необитаемом острове и купайтесь сколько влезет, а здесь мы за каждого из вас отвечаем. Извольте подчиняться распорядку, а кто не согласен, отправляем в Москву».
