Нэнси и Нед незаметно обменялись улыбками.
Они вспомнили, сколько было споров и разговоров о том, как поступить с дневником. В конце концов они все-таки решили отдать дневник Даниэль Ситонам. Но до этого между ними состоялся следующий диалог:
— Они оба — и мистер Вестлейк, и мистер Ситон очень сильно любили Даниэль, — уговаривала тогда Нэнси Неда. — Ты посмотри, как они сразу бросились доставать деньги, как им не терпелось выкупить портрет! Оба куда-то ездили, с кем-то встречались, и все это для того, чтобы получить необходимый для выкупа миллион долларов.
— За исключением того случая, когда мистер Ситон исчез с бала в неизвестном направлении.
— Согласна. Но я думаю, он действительно ездил куда-то по личным делам. Почему бы и нет? — сказала Нэнси. — Но именно исходя из того, что оба они так любили Даниэль, я считаю, они должны знать правду о ней и о ее гибели.
— Я того же мнения, — ответил Нед.
Понятно, что мистер Ситон был потрясен, когда узнал, как серьезно была больна Даниэль. Его потрясение усугубилось, когда Нэнси рассказала ему свою версию гибели его жены. Но вместе с тем часть груза упала с его души: он уже не должен был постоянно винить себя в ее смерти. И тогда он позвонил мистеру Вестлейку, рассказал ему обо всем и постарался наладить с ним отношения. Такова была предыстория, и таков был подтекст улыбки, которой обменялись Нэнси и Нед.
— Есть еще одна важная вещь, за которую я должен тебя поблагодарить, — продолжал Брайен, обращаясь к Нэнси.
— За что? — спросила Нэнси, надевая темные очки, чтобы защитить глаза от солнца и лучше видеть Брайена.
— За портрет. Мариэль Девро хочет, чтобы я взял ее портрет себе. Уоррену Тайлеру он не нужен, поскольку он теперь знает, что это вовсе не портрет моей мамы. Но я-то плохо помню маму, и для меня это не имеет такого значения. Мне просто было бы приятно иметь «Грезы Даниэль». Возможно, придет день, когда мой отец перестанет избегать любых изображений моей мамы. И тогда я отдам ему портрет, если он захочет.
— Ой, как чудно! — обрадовалась Бесс. — До чего я люблю, когда все счастливо кончается! А наше дело так замечательно для всех закончилось!
— Для всех, за исключением Макса Девро, — поправила ее Джорджи.
— Но даже он получил то, чего так страстно хотел… В какой-то мере, — сказал Нед. — Мариэль будет сделана пластическая операция.
— И папа с дедушкой помирятся, — прибавил Брайен. — И кто знает? Может быть, когда-нибудь Уоррен с папой тоже станут друзьями.
