– Догадываюсь. – Уголки его губ дрогнули в довольной усмешке, а на сердце стало легко – до странности легко! – при воспоминании о вызывающем блеске глаз Дориан Сент-Джон.
Вопреки сложившейся привычке не обращать внимания на погоду, Николас, выискивая признаки близких перемен, поднял глаза к нависшему над городом небу. Свинцовые облака, казалось, не предвещали ничего более худшего, чем извечный британский туман. Легкий бриз с реки обласкал его щеку, принеся с собой знакомый запах порта – смесь промозглой сырости и смрада гниющей рыбьей требухи.
И все же в атмосфере ощущалось напряжение – едва уловимое, неопределенное, волнующее. Крохотный сгусток энергии зашипел и рассыпался. Мгновенный порыв ветра хлестнул по лицу и затих…
Сегодня Николас получил первую часть того доказательства, которое поможет ему восстановить доброе имя своей семьи. Впереди его еще ждут упорные поиски, но теперь он обрел уверенность, что нашел возможность отстоять свою собственную честь и честь рода Деррингтонов.
Выработанная годами морской службы интуиция подсказывала ему, что ветер вот-вот переменится. И переменится круто. Близился шторм, настоящий шторм, когда волны грозят накрыть корабль и жестокий ветер рвет паруса.
Улыбка предвкушения – и удовольствия – осветила лицо Николаса Деррингтона.
* * *
Дориан неслышно прикрыла дверь кабинета, стараясь ни единым звуком не потревожить дремавшую в кресле у камина пожилую леди, и на цыпочках пересекла комнату.
Она была рада выпавшей ей возможности побыть наедине с собой и подумать, как сообщить тете Шарлотте о неудаче на аукционе. На письменном столе были разложены нотные страницы. Дориан склонилась над столом, изучая результаты неустанных трудов тети Шарлотты. Собирать произведения Франца Шамьера оказалось делом кропотливым и мучительно долгим. Впрочем, сама Дориан считала, что спешка никогда ни к чему хорошему не приводит. А сегодняшние неудачные торги на аукционе «Сотби» лишь укрепили ее в этом мнении.
Направляясь на аукцион, она не предвидела особых сложностей. А потом неизвестно откуда возник этот Сикум. Дориан никак не могла выбросить из памяти его облик: завитки темных волос над белоснежным шейным платком, пронзительный взгляд синих глаз и безжалостно-чувственный рот. Кажется, заметив, как она оглянулась на него, он даже имел наглость ответить ей насмешливой улыбкой. И сразу же перебил ее цену.
Дориан никогда не слышала, чтобы Сикум что-нибудь коллекционировал, но торговался он жестоко. Кто бы мог вообразить интерес к музыке в бывшем морском капитане, отпрыске Деррингтонов?
