Кантемир покачал головой. Его тонкие пальцы перебирали струны тамбура, лежащего на коленях.
– Ты прав, Раис-эфенди. Мое сердце остается печальным.
– Ты думаешь об Йоване Мириче?
– Там, где скатилась с плеч его голова, в один прекрасный день может скатиться и моя.
Раис-эфенди задумался. После продолжительного молчания он проговорил:
– Это было бы непоправимой ошибкой…
Из-за скал, облитых послеполуденным солнцем, послышались звуки рога, возвещающего окончание охоты. И тотчас же на лужайку выбежали гончие, вспугнув пасущихся лошадей и дремлющих на траве слуг.
– Пора и нам собираться, – сказал Кантемир, откладывая тамбур.
Раис-эфенди задумчиво курил наргиле. Слуги за его спиной ожидали приказания убирать ковер, подушки и пустые кофейные чашки.
– Кони и мулы готовы, эфенди! – решился побеспокоить хозяина старший слуга.
– Кони и мулы еще не готовы, – небрежно бросил Раис-эфенди, выпуская через ноздри густые клубы дыма.
– Кони и мулы еще не готовы! – передавали слуги друг другу, уходя прочь.
Когда они удалились на значительное расстояние, Раис-эфенди повернулся к Кантемиру.
– Скажи, друг, – озабоченно спросил он, – чем я могу тебе помочь?
Кантемир в знак благодарности приложил руку к груди.
– Ничем!
– Как? – вспыхнул Раис-эфенди. – Я, перед кем открыты все двери во дворце султана, ничем не могу помочь тебе – своему лучшему другу?
– Ну что ж, – улыбнулся Кантемир, – если тебе так хочется мне помочь… помоги мне занять молдавский престол!
– У великих людей великие помыслы, – сказал после длительной паузы Раис-эфенди. – А великие помыслы требуют больших денег.
– Знаю. У меня их нет и не будет.
– Да… Мне очень жаль, но ты прав. Я в самом деле ничем не могу тебе помочь, – грустно произнес Раис-эфенди.
– И все-таки можешь… Если захочешь. – Кантемир обвел взглядом лужайку. Слуги убирали шелковые шатры, привязывали возбужденных собак, навьючивали на мулов охотничьи трофеи. – Скажи, вон тот человек в белом тюрбане и вишневом плаще… тот, что садится на белоногого коня… Ты его знаешь?
– Крымский хан? Как мне не знать его! Он такой же добрый мой друг, как и ты.
– И он приехал сюда из Крыма только затем, чтобы поохотиться?
– Человек, обладающий таким могуществом, может позволить себе маленькое развлечение.
– Оставь, Раис-эфенди! Не маленькие развлечения привели хана в Стамбул, а большие заботы… О будущей войне с Россией.
– Даже это известно тебе, Кантемир-бей! – покачал головой Раис-эфенди.
– Это, и не только это, – ответил Кантемир, поднимаясь с ковра, – Мне известно и то, о чем говорили вчера в диване. Весной Блистательная Порта порвет мир с Россией. Русский царь снимет осаду Риги и со всеми своими войсками двинется к Днестру. Великий везирь поведет войска султана к Дунаю. Там везирь соединится с Крымским ханом. Их объединенные силы должны составить около трехсот тысяч человек. Пушек у них будет более четырехсот. Вы говорили в диване и о лошадях, верблюдах, о повозках. Подсчитали, сколько понадобится бочек с порохом. Не забыли и о провианте для войск, о подковах и гвоздях для коней. Все вы обговорили, Раис-эфенди, кроме одного. Вы забыли, где вам придется воевать. А воевать вам придется в Молдавии. Молдавия же не готова к войне. Ее крепости разрушены. Дороги разбиты. Села обезлюдели. Крестьяне, что еще остались в селах, до нитки обобраны боярами и господарем. Маврокордат, господарь Молдавии, – грек. Пришелец, не знающий ни слова по-молдавски. О его беспримерной лени говорит весь Стамбул… Вот и скажи мне теперь, Раис-эфенди, может ли столь «достойный» правитель за столь короткий срок подготовить страну к войне?
