— Я сделаю все, что смогу. — И это было правдой. Инспектор всегда старался делать все, что может, правда, мог он не слишком много. Ну а если надо приходить в кабинет к прокурору и рассказывать о своих смутных подозрениях, на это он вполне способен.
— Вот только об этом я и прошу. В свою очередь я постараюсь не донимать вас вопросами, я буду ждать, пока вы не будете готовы говорить. Пресса очень мало интересуется этим убийством, им всего лишь надо чем-то заполнить страницы, поэтому нам не нужно бояться давления с их стороны. Я, кстати, очень терпеливый человек, вот почему мы с вами до сих пор не сталкивались. До прошлого года я служил инспектором по делам несовершеннолетних. Такая работа, как вы можете себе представить, требует мягкости и огромного терпения.
Вспомнив о Лизе Росси, инспектор совсем сник. Он пытался вспомнить, что именно он тогда сказал прокурору, но не мог.
Прокурор понял, о чем он думает, и улыбнулся.
— Вы правильно поступили, что повели себя осторожно. Возможно, в случае с девяноста процентами моих коллег вы бы оказались правы. Так что, Гварначча? Попытаемся восстановить жизнь Сары Хирш?
Держа фуражку в руке, инспектор ждал, стоя в полумраке прохладной просторной комнаты. Ставни были закрыты, воздух насыщен запахом воска. Массивная мебель напомнила ему о давно минувших днях, когда он был алтарником в церкви. Отдававшие крахмалом и ладаном облатки для причастия липли к языку, горячий джем вытекал из булочек, которые им давали на завтрак... Здесь в комнате стоял шкаф, похожий на тот, в котором хранилась приготовленная для мессы бутылка марсалы. Витторио, оставшийся без отца, подначивал их отпить по глотку.
— Ты попадешь за это в ад.
— Не попаду. Пока вино не освятили, это не кровь Христа.
— Ну и что? На этикетке написано, что вино для святой мессы.
— Не все ли равно?
— Ты попадешь в ад!
Он действительно тогда отпил глоток или только притворился? Они все попятились и отвернулись от него. Витторио не стал завтракать с ними. Сейчас инспектор с болью вспоминал об этом, ведь мальчик был совершенно истощен. Другие мальчишки говорили, что он убежал домой и всю дорогу плакал. А один мальчик сказал, что Витторио стошнило чем-то зеленым, и это значит, что он одержим дьяволом. Откуда они знали? Они все вместе сидели и с жадностью ели свои горячие булочки. Так как они могли это видеть? В понедельник утром Витторио не пришел в школу, но он не был болен, потому что по дороге домой после занятий они видели его одного в винограднике. Он срывал грозди с виноградной лозы, задрав голову, вгрызался зубами в ягоды, высасывал мякоть, бросал гроздь и тянулся за другой. По подбородку и рукам сочился фиолетовый сок. Сентябрьское небо было голубым и безоблачным. Хотя, должно быть, недавно прошел дождь, потому что инспектор помнил, как ботинки Витторио без шнурков глубоко увязли в глинистом грунте и большие желтеющие листья приклеились к его голым ногам. Больше он никогда не приходил прислуживать во время мессы, и все говорили, это потому, что его мать была проституткой.
