К прокурору присоединился патологоанатом и сделал перед журналистами неосторожное, по мнению инспектора, заявление, в котором, не указывая причину смерти как таковой, подтвердил наличие раны на горле и значительную потерю крови, что дало всем журналистам повод настрочить: «Женщине перерезали горло!»
Затем посыпались вопросы. В сейфе хранились похищенные драгоценности, которые она никогда не решалась носить? Правда ли, что она регулярно посещала таинственного незнакомца, который никогда к ней не приходил? Может быть, этот человек находится в тюрьме, и это объясняет, почему она не хотела никому о нем рассказывать? Ответов они не получили. В завтрашних газетах они напечатают свои же вопросы и совершенно невероятные ответы, которые придумают сами, чтобы напичкать статьи пустыми словами, закончив обычной фразой: «В настоящее время следователи не сообщают никакой дополнительной информации».
«Ну ладно, — подумал инспектор, в философском расположении духа взбираясь по склону к левому крылу дворца Питти, где находился его кабинет, — наверное, они просто выполняют свою работу». Проходя под каменной аркой, освещенной высоким фонарем, он надеялся, что у его жены настрой сейчас тоже философский. Он снова опоздал на ужин, очень опоздал и не позвонил.
«Война с футбольными хулиганами: сорок пять флорентийских футбольных фанатов будут лишены права посещать стадион до конца года...»
«Прямой эфир мэра города: планируется начать работы в комнате Климента VII >[4] в Палаццо-Веккьо, где со следующего октября раз в месяц мэр города будет общаться с жителями по сети Интернет посредством их персональных компьютеров...»
«В своей собственной квартире от потери крови скончалась женщина после того как грабители перерезали ей горло. Предположительно, смерть наступила четыре дня назад...»
«Добрый вечер! Таково краткое содержание нашего третьего выпуска региональных новостей. Теперь подробнее о событиях, произошедших на стадионе...»
— Салва! Иди скорее сюда, сейчас будут рассказывать о твоем деле! — крикнула Тереза.
Через минуту появился инспектор, завернувшийся в банный халат, он встал возле софы, вытирая голову большим полотенцем. К моменту его возвращения ужин был безнадежно испорчен, поэтому все, что он получил, — это душ.
— Ты что, не хочешь сесть и посмотреть?
— Там не на что особо смотреть, — ответил инспектор.
— Погляди! Видишь, теперь у нас есть компьютер, и мы сможем связаться с мэром.
— У нас с тобой нет компьютера, компьютер есть у мальчиков, и, пока мэр не захочет играть с ними в компьютерные игры, не думаю, что они станут с ним разговаривать.
