— Было время, когда меня мучили кошмары, Рина, — заговорил Декер после небольшой паузы. — По утрам я не мог вспомнить почти ничего из того, что мне снилось, но Джен не сомневалась, что это были плохие сны. Она никогда не признавалась, но мне кажется, что мое состояние пугало ее. Может, нам надо было какое-то время, хотя бы пару недель, поспать в разных спальнях...
— Я бы о таком и слышать не захотела, — сказала Рина и, помолчав немного, добавила: — Я люблю тебя. Просто... знай это.
— Я знаю, что ты хочешь, чтобы у меня все было хорошо. Но у меня в самом деле все в порядке, честное слово. Жизнь продолжается. Если хочешь помочь мне, позаботься о детях и о себе. Кстати, Сэмми сдал экзамен по вождению?
— Да. Теперь он может ездить самостоятельно. В его водительских правах есть только одно ограничение — нельзя работать шофером по найму и на пассажирском транспорте.
Еще один повод для волнений, подумал Декер.
— Поздравь его от моего имени. Я очень им горжусь, — произнес он вслух.
— Он хочет взять «порше» и погонять его немного.
— Э-э, с этим пусть подождет.
— Он так и знал, что ты не разрешишь.
— Мне очень приятно слышать твой голос. Я бы рад говорить с тобой и дальше, но тебе надо выспаться. А у меня еще куча всякой писанины.
— Ты что, вообще спать не собираешься?
— Ну, может, удастся перехватить часок-другой в отделении. Обещаю, что сегодня к вечеру я появлюсь дома. Я говорил, что люблю тебя?
— Мне никогда не надоедает это слышать, — ответила Рина и чмокнула в трубку. — Можно тебе позвонить через час или около того?
— Скорее всего, ты меня не застанешь. Мне какое-то время придется провести на улице.
— Будешь дышать свежим воздухом?
— Хотелось бы. — Декер устало хмыкнул — Я собираюсь взломать дверь квартиры человека, убившего кучу народа, и проникнуть внутрь. Когда я поступал на работу в полицию, меня никто не предупреждал, что придется заниматься и такими делами. Но иногда человек вынужден мириться с некоторыми вещами.
То и дело глядя на карту и на тускло освещенные указатели, Декер не без труда разыскал дом, в котором жил Харлан Манц. Старый, многоквартирный, он располагался на пустынной маленькой улочке, в тени огромных эвкалиптов, призраками стоящих вдоль дороги в серой ночной темноте. Тротуаров на улице не было. Пешеходам, по всей видимости, приходилось шагать прямо по грязной обочине. В квартале, где проживал Харлан, насчитывалось с полдюжины таких домов — двухэтажных, квадратной формы, с отделанными штукатуркой стенами и маленькими балкончиками. Кое-где между ними можно было заметить заросшие сорняками пустыри. Вероятно, когда-то на месте этих пустырей находились постройки, не выдержавшие землетрясения 1994 года.
