"Аллилуйя!" - возликовали в душе Оскара пилигримы. "Клюнуло!" загремели трубы и фанфары празднества в "Мейстерзингерах". Но вслух он сказал мрачно и строго:
- Меня не интересует практическая сторона дела. Для меня существует один-единственный закон: мой внутренний голос.
- Я знаю, - сконфуженно отозвалась баронесса, краснея, как девушка. Мне не следовало и заговаривать об этом с вами. Мы все обсудим с Гансйоргом.
Румянец очень красил баронессу, и Оскар милостиво посмотрел на нее.
- Вероятно, это не случайность, - задумчиво заметил он, - что партия призывает меня именно через вас. Уж таковы мы, немцы! Идеал для нас всегда воплощен в женском образе. "Вечно женственное" нас влечет.
Она сидела перед ним, осчастливленная. Он знал, что прикоснись он к ней сейчас, и она растает. И ему, по правде говоря, даже хотелось это сделать. Но это было бы неразумно. И Оскар удовольствовался тем, что, сжимая ей на прощанье руку, долго и проникновенно смотрел на нее.
Потом он отправился к Альме.
Через два дня Гансйорг сообщил ему, что все идет по плану и договор с Алоизом Пранером готов.
Оскар принял брата, сделав лицо Цезаря, но когда он услышал это сообщение, то воскликнул чисто по-дегенбургски и вполне простодушно:
- Он и вправду будет получать тысячу марок в месяц, этот паразит? Ты выжал из нее договор?
- Мне и жать не пришлось, - ответил Гансйорг.
- Ну и молодец же ты, ну и пройдоха, - с уважением сказал Оскар.
- Очень рад, что ты наконец признал это, скотина, - отозвался младший брат.
Оскар решил, что теперь настало время скрепить свой договор с партией и ее представительницей Хильдегард фон Третнов. И когда при следующей встрече его взор задумчиво и рассеянно скользил по формам баронессы, он заявил, что она влила чувство женственного в его внутренний мир. Все настойчивее становился взгляд Оскара, все глубже проникал в нее. Нежно взял ее руку, медленно провел по ней ладонью до плеча. Хильдегард задрожала.
И когда она отдавалась его объятиям, ей чудилось, что ее обнимает сам фюрер, обнимает вся мужская сила нацистской партии. И для него, когда он обнимал ее, странным образом слились воедино действительность и идея. Так вот оно, вступление на новый путь, вот начало его миссии! Ради создания великой Германии он должен соединить свои способности с самыми разнообразными трюками. В лице Хильдегард фон Третнов он обнимал не только рослую белокожую, несколько костлявую даму, но и свою новую, благословенную и трудную задачу.
