– Алан любезно согласился помочь мне добраться из аэропорта. Мы задумали эту поездку еще две недели назад.
Я завязала пояс потуже и заговорила с матерью, не отводя взгляда от бывшего мужа.
– Мам, может, все же стоило предупредить меня?
– Чепуха. Ты бы сказала «нет».
– Мам…
– Мы взрослые женщины, Жаклин. Я не думала, что это будет проблемой. Ну, так как, ты собираешься пригласить нас войти или нам разбить лагерь в коридоре?
Алан поднял брови, все еще улыбаясь. Вместо ответа я повернулась к нему спиной и направилась в комнату.
– У тебя найдется кофе, Жаклин?
– Сейчас сварю.
Я вошла на кухню, сжав губы. Обычно кофе являлся важнейшей частью моего рабочего дня, но, поскольку сейчас я жила не по расписанию, в кофеине потребности не было. Но я все же вспомнила, как работает кофеварка. Когда я поставила кофе вариться, на кухню вошел Алан и прислонился к стойке.
– Я проявил большую бестактность? – спросил он. На нем были синие джинсы, белая рубашка и знакомый выцветший замшевый пиджак.
– А ты думаешь – нет?
– Нет.
Я хотела сказать что-нибудь обидное, но у меня на это не хватило сил. Наверно, появятся после кофе.
– Как жизнь?
– Прекрасно. Нормально. Хорошо.
– Я слышал, в тебя опять стреляли.
– Я не знала, что ты осведомлен о первом случае.
– Твоя мама информировала меня.
Я сложила руки:
– С каких пор?
– Всегда.
– И что это значит?
– Со времени нашего развода мы с Мэри поддерживаем связь.
Я хмыкнула:
– Чепуха!
– Почему чепуха? Я всегда любил твою маму. И тут я его поймала.
– И любовь долго мешала тебе уйти?
Алан почти незаметно кивнул.
– Жаклин! – позвала мама из гостиной. – Ты не говорила, что у тебя есть кот!
– Мама, нет!
Я пронеслась мимо Алана, надеясь предотвратить несчастье, и с безмерным удивлением увидела, что мама держит Мистера Фрискиса на руках и почесывает ему голову.
– Он восхитительный. Как его зовут?
– Мистер Фрискис.
– О! Ну, не важно. Он все равно восхитительный.
– Лучше отпусти его, мам. Он не очень любит людей.
– Чепуха. Похоже, я ему нравлюсь.
– Тогда почему он рычит на тебя?
– Он не рычит. Он мурлычет.
Вот зараза. Для меня проклятый кот никогда не мурлыкал. Ни разу.
Мама прошлась по квартире, разглядывая ее. Она постучала костяшками пальцев по большой картонной коробке.
– А что ты упаковываешь, дорогая? Хочешь убрать ненужные вещи?
– Да. – Я еще не говорила маме о переезде к Лэтему.
– Отлично. Будет больше места.
Она радостно посмотрела на меня, полная сил и жизни, совсем не похожая на ту женщину, которую несколько месяцев назад я видела на больничной койке.
