Я позвонила во Флориду, но «не беспокоить» все еще оставалось на ее телефоне. Поговорила с медсестрой. Состояние мамы улучшилось, но она, кажется, все еще жутко злилась. Я попросила сестру передать ей, что я ее люблю, и повесила трубку. Настроение ухудшилось.
– Я не отступлюсь, – сообщила я Мистеру Фрискису. – Ей нужна моя помощь.
Он мяукнул, я сочла это согласием.
У меня была пара часов, чтобы встретить своего парня во всем великолепии, поэтому я решила отправиться домой. По дороге завернула в магазин для домашних животных и купила необходимые принадлежности: кошачий туалет, наполнитель, еду и игрушечную мышь. Спросила продавщицу про намордник, но она посмотрела на меня с таким отвращением, что я решила не дожидаться ответа.
Моя квартира была там же, где я ее оставила. Мне пришлось два раза подниматься, чтобы принести все из машины. Кондиционер был отключен из экономии, поэтому в квартире стояла приблизительно такая же температура, как в аду, только повышенной влажности.
Город Чикаго хорошо платил мне за работу, но плата за квартиру матери тоже была не маленькой. У меня было частное соглашение с ее банком: каждый месяц она получала счет, который легко могла оплатить, я же оплачивала львиную долю.
Из экономии я превратила свою квартиру в теплицу. И не удивилась бы, увидев, что на диване выросли дикие орхидеи. Я поставила переключатель кондиционера в положение «тундра» и попыталась принять холодный душ, но из-за жары вода была теплой. Накинув махровый халат, я обратилась к проблеме Мистера Фрискиса.
Дни, когда я каталась на лыжах, остались далеко позади, но у меня завалялась пара черных кожаных перчаток, способных защитить руки. Я надела их и приготовилась к битве.
Мистер Фрискис терпеливо сидел в сумке, возможно, планируя уничтожение Соединенных Штатов. Я приоткрыла сумку, но он даже не завыл и не предпринял попытки нападения.
Наверное, устал.
Я достала из мойки две миски (с той стороны, где хранила чистую посуду), налила в одну воды, а в другую насыпала сухого корма. Миски я поставила на пол перед сумкой.
Мистер Фрискис вышел, понюхал еду и посмотрел на меня с видом полнейшего разочарования.
– Все, дружок, тебя больше не будут поить сливками из бутылочки. Да, и насчет этого…
Я потянулась и схватила его за памперс. Кот тут же превратился в Тасманского Дьявола, закружился, начал царапаться, шипеть и умудрился-таки зацепить меня когтем за руку. Но я оказалась более сильным млекопитающим, разлепила застежки и содрала с него памперс, не потеряв при этом много крови.
