Девушка выходит из ванной, уверенность вернулась к ней. Ее обнаженное тело безупречно.
Но это ненадолго.
– О, да ты большой парень, а? Ну, чем займемся сначала, здоровяк?
Оказалось, отрезать голову гораздо сложнее, чем он думал. Ему приходится упереться коленом ей в спину, а затем перепиливать удавкой позвоночник.
Очень много крови.
Отделив голову, он берет сапожный нож и принимается за работу.
Он накидывается на нее с остервенением, как голодный человек. Это чувство даже не сексуальное. Это эйфория. Очищение сознания, утоляющее боль.
В тот миг, когда он зашел сзади и накинул удавку на ее красивую шею, боль в голове тут же исчезла. Все стало четким, челюсти перестали непроизвольно сжиматься, чувство огромного облегчения – в тысячу раз лучше оргазма – наполнило его.
Он не понимал, почему. Ему было все равно. Боль ушла, сменилась припадком хохота, он все быстрее стал действовать сапожным ножом.
Вскоре это состояние перешло в бездумное бешенство.
После всего того, что он сотворил, он отправился принять душ. Вода прохладная и пахнет ржавчиной. Но его это не волнует.
Боль ушла.
Надолго ли она оставила его – неизвестно. Иногда это недели, иногда – несколько часов.
Он извлекает из этого все, что может.
Хорошо намылив руки, он тщательно чистит ногти зубной щеткой, вычищая кровь и мелкие частички плоти. Он ощущает соленый вкус крови во рту, выплевывает какой-то кусок на пол душевой.
Наверное, совсем слетел с катушек.
Выйдя из ванной, он видит, насколько сильно он слетел с катушек на самом деле.
Месиво. Ужаснее, чем когда-либо.
Он сидит на кровати, нагой, в позе мыслителя, уставясь на изуродованное тело. Он даже не помнит половину того, что делал с нею, используя лишь острое лезвие и свою физическую силу. Впечатляет.
«Я жуткий сукин сын», – говорит он себе.
Осторожно, чтобы не ступить в лужу крови, он идет в кладовку и быстро одевается. Затем нажимает на телефоне цифру «3» – для активирования быстрого набора.
– У меня еще одна.
Смех на другом конце.
– Ты маленькая работящая пчелка, а?
– Приезжай и забирай ее.
– Я уже за дверью.
Он стоит в углу. Смотрит на совершенное. Запоминает. Минут через двадцать стук в дверь.
– Кого еще черти принесли?
– Пароль «психопат». Открывай.
Он ухмыляется, впуская Деррика. Это низкий, плотный человек, его лицо испещрено шрамами после прыщей. Один глаз смотрит куда-то влево.
Деррик оглядел комнату и присвистнул.
– Черт! Ничего себе, поработал. Мне понадобится лопата, чтобы все это убрать.
