— Мы открылись, а он к тому моменту уже сам нас искал.
— Надеюсь, ваш братец знает, как выбраться из подземелья и вывести девчонку? — встрял Данила.
— Похоже, не очень, — вздохнули Грег и Гор.
— Данила, — перебила Каляда, — разбуди Василия. Скорее.
В напряженном голосе женщины звучала тревога. Грег и Гор притихли, а Тимохин подошел к приятелю.
— Не вижу ничего, — пробормотал он, щупая рукой пустоту. — Свет дайте кто-нибудь!
Гор поднял тепловую шашку, осветив место, где сидел Лог. Данила отпрянул.
— Его нет!
Каляда ощупала комбинезон, оставшийся на песке.
— Никто ведь не выходил. Не мог же он раствориться? — рассеянно пробормотал Тимохин.
— Если он экзообраз, почему бы нет? — отозвался Грег.
— Какой еще «образ»?!
— Данила, — светло-карие пронизывающие глаза Каляды смотрели на пилота грустно и спокойно, — они правы. Василий не был человеком.
— Нет… Чушь какая-то! Мы служили вместе полгода, он был моим стрелком. Да и ваши князья с образами появились у нас всего три дня назад!
— Я полагаю, эта планета была захвачена Игрой давным-давно. До сих пор живы забытые сюжеты, и между ними новый экзистор натянул свои потоки. Василий — образ старой Игры. Возможно, его сны как раз и являются фрагментами первой формы Мира. А нас всех и все то, что мы видим, он воспринимал сном. Его тело существовало в нашем измерении за счет струи экзорной энергии, пробившейся в нашу реальность. Несколько минут назад произошел обрыв: кто-то выдернул передаточное звено из цепи. Возможно, это освободился от оков твой незнакомец.
— Лог боялся Топей, — прошептал Данила. — Он сказал вчера, что исчезнет, когда я найду своего друга. А ведь я не поверил ему!
— Данила, от тебя не зависело ничего, — Каляда взяла его за руку и развернула к себе лицом. — Василий не погиб, он всего лишь ушел в свой родной Мир.
— Его больше не будет.
— Да. Однако не забывай: мы — его сон. Мы для него — нереальное, мнимое. Очень близкое, и все же мнимое.
— Я понял, — пилот глубоко вздохнул и помедлив спросил. — Как такое получилось?
— Я не берусь пока ответить, — покачала головой Серафима.
На шее у Данилы дрожала жила. Он тряхнул головой и поспешно вышел из грота.
— Пусть побудет один, — Каляда удержала близнецов, направившихся было за товарищем, и показала на Рамзеса. — Даже не проснулся.
— Он сделал себе инъекцию вечером, — подсказал Грег, а Гор предположил: — наверное, успокоительное. Серафима, а ты не думаешь, что он тоже образ?
— Нет. Либо не такой, как Лог. С уверенностью я говорить не берусь, я не способна чувствовать Силу Созидания и тем управлять ею.
