Кубиков с трудом продвигался, толкая животом тяжелую воду, которая скоро накрыла его с головой. Стало нечем дышать, вода лезла внутрь.
«Ух ты! — подумал Кубиков. — Один к одному, тону! Ай да раковина! Сдохнуть можно!»
И утонул.
Когда Кубикова вытащили на берег, губы его были сведены улыбкой человека, мечта которого сбылась.
Как тебе псина? Двухгодовалым взял. А собаке два года, в пересчете на человечий, считай, четырнадцать лет. Пока сукин сын вышел, я тебе про него расскажу.
Чему его учили хозяева до меня, не знаю, но характер у мерзавца сформировался полностью. Такого уже и гестапо не обломает!
После двух месяцев драк, скандалов и поножовщины я его раскусил. Смысл его жизни, призвание — делать назло.
Хочешь, чтобы он сделал то, чего тебе надо, дай команду, как делать не надо. Общайся наоборот.
Во, слышь! За дверью скребется, подслушивает, гад!
Сейчас, я его позову:
«Пошел вон!»
Слышь, башкой бьется, — хочет войти! Потому что «пошел вон» у нас с ним означает «иди сюда»!
Разбегается. Сейчас или дверь разнесет, или в окно той комнаты выбросится, в это окно впрыгнет!
Ну, что я тебе говорил! А ведь живем на пятом этаже! Когда назло — силы утраиваются!
А ну, скотина, не смей смотреть телевизор!
Уставился! Назло потому что.
Ум, помноженный на вредность, эффект дает потрясающий! Но формулируй четко наоборот.
Когда ухожу из дому, квартиру можно не запирать. Говорю ему: «Если взломают дверь, это гости. Подай тапочки, поиграй!»
Разорвет в клочья!
А чтобы самому попасть в дом, что надо сказать в замочную скважину?
«Свои»? Ребенок! Да он тебя с потрохами сожрет! «Свои»!
Я вот что говорю, как пароль: «Слышь ты, сука рыжая, только гавкни! Воры пришли, хозяина резать будем!»
Открывает дверь лапой. Ножик выносит. Хвостиком виляет!
Так что с любой живностью общий язык найти можно.
А ты с бабой своей поладить не можешь!
Ощущение — это чувство, которое мы ощущаем, когда что‑то чувствуем!
— Слушайте, слушайте! Меня пригласил в ресторан очаровательный мальчик! Заказал вина, спаржу, форель, глаза голубые, волосы белокурые! Посидели чудесно! Давно не было такого восхитительного ощущения! — сказала француженка.
— Ну что вы, мадам, — возразил француз, — право же, кушать рыбу грех, а вот ловить! Мадам, очевидно, не довелось испытать настоящего клева! Когда ты с рыбой один на один, без жены! Сердце за поплавком дрогнет, качнется, нырнет, и ты подсекаешь! Полчаса восхитительной борьбы, и вытягиваешь наконец роскошную форель! Хватаешь руками упругое гибкое тело, а она бьется, бьется — и затихает! Она твоя! Мадам, поверьте мне, как мужчине, это ощущение не с чем сравнить!
