– Вы же с Цви. Мне не надо вас обыскивать.
Габриель вытянул руки:
– Обыщи меня.
Охранник склонил набок голову и стал обыскивать. Габриель сразу узнал методику обыска. Все делалось по правилам. Промежность была обследована более навязчиво, чем это необходимо, но Габриель ведь сам напросился. Когда с обыском было покончено, он сказал:
– Обыскивай всех, кто проходит в эту палату.
Цви, представитель посольства, наблюдал за происходившим. Теперь он уже явно не верил, что приезжий из Иерусалима действительно Гидеон Аргов из «Рекламаций за период войны и справок». Габриеля это не слишком волновало. По ту сторону двери лежал его друг в беспомощном состоянии. Лучше вызвать у кого-то раздражение, чем позволить, чтобы он умер из-за того, что ты решил смириться.
Он прошел следом за Цви в палату. Кровать стояла за стеклянной перегородкой. Пациент не был похож на Эли, но Габриель не удивился. Подобно большинству израильтян он видел, какую дань взимает бомба с человеческого тела. Лицо Эли было скрыто дыхательной маской, на глазах лежала марля, вся голова была забинтована. На открытых участках щек были видны глубокие порезы.
Синеглазая сестра с коротко остриженными черными волосами проверяла, как идет внутривенное вливание. Она посмотрела на стоявших в помещении визитеров, на миг встретилась взглядом с Габриелем и снова принялась за работу. Глаза ее не выдали ничего.
Цви, оставив на минуту Габриеля, подошел к стеклянной перегородке и сообщил, в каком состоянии находится его коллега. От взрывной волны пострадали все внутренние органы. В течение секунды ему под кожу будто двинули армию, сказал Цви, и она все порушила на своем пути. Эли подбросило в воздух на пятьдесят футов. У него треснул череп. Пострадал мозг – насколько серьезно, можно будет судить, лишь когда он придет в сознание. Его уже дважды оперировали, чтобы устранить большую опухоль на мозге.
– Мозг его функционирует, – в завершение сказал Цви, – но на данный момент жизнь поддерживают приборы.
– А почему у него глаза закрыты марлей?
– В них осколки стекла. Врачи сумели извлечь бо́льшую часть, но с полдюжины все еще там.
– Он может ослепнуть?
– Врачи не могут этого знать, пока к нему не вернется сознание, – сказал Цви. И пессимистически добавил: – Если оно вернется.
– Мне говорили, что шанс выжить у него один к двум.
Маленький дипломат покачал головой:
– Если ему повезет.
В комнату вошел доктор. Он взглянул на Габриеля, и Цви быстро кивнул, затем открыл стеклянную дверь и вошел в палату. Сестра отошла от кровати, и доктор занял ее место. А она обогнула кровать и встала возле стекла. Взгляд ее вторично встретился со взглядом Габриеля, затем она резким движением руки задернула занавеску. Габриель шел в коридор, Цви следовал за ним.
