Светящийся глубиномер на запястье показывает шестьдесят семь футов. После погружения прошло две минуты. Таня сообщила наверх:
– Я на дне, приступаю к работе.
Вчера гидролокатор засек на морском дне две аномалии, которые дайверы оградили буйками со свинцовым грузом.
Теперь надо проплыть над участком, засунув под мышку пластиковый мешок для трупов, держась левой рукой за канат, а правой описывая перед собой широкую дугу, пока не наткнешься на искомый предмет.
Гидролокатор пока не обучен определять характер предмета, опознавая лишь форму и приблизительные размеры – футов шесть в длину и около двух в ширину. Сопоставимо с человеческим телом, но вовсе не означает, что на дне находятся трупы. Это вполне могут быть детали оборудования, выброшенный с судов мусор, неразорвавшиеся торпеды военных времен, обломки разбившихся самолетов и всякое другое. Не дай бог в темноте под водой напороться на что-нибудь острое.
В маску мимолетно стукнула какая-то глубоководная рыба, предположительно угорь или камбала. Таня Уайтлок медленно плыла в чернильной воде, держась левой рукой за канат, а правой размахивая перед собой, как будто протирала стекло.
Всякий раз при таком поиске начинает разыгрываться воображение, вспоминаются виденные фильмы ужасов, чудовища и демоны, прячущиеся на дне.
Впрочем, она ныряла в местах, которые гораздо страшнее открытого моря. Однажды отыскивала в канале тело десятилетнего мальчика. Погружалась в различные резервуары, подземные стоки и водоемы. По всей видимости, здесь ей ничто не грозит. Просто аномалия.
Рука на что-то наткнулась. Похоже, человеческое лицо под пластиком. Сердце ухнуло в груди. От неожиданности Таня чуть не сорвала маску! По венам прокатился ледяной шарик.
Черт, черт, черт!..
Ее жених, пилот «Бритиш эруэйз», не ныряет. Она не раз пыталась описать ему возбужденное волнение, радостную лихорадку от погружения, а он отвечал, что все необходимые ему волнения испытывает в кабине «Боинга-747». Там тепло, сухо, полно горячительных напитков, еды из салона первого класса. В данный момент она его понимает.
Ее рука коснулась головы, затем под тяжелой пластиковой оберткой обозначились плечи, спина, ягодицы, бедра, ноги, ступни.
– Прелестная собака! Какая порода? – спросила с иностранным акцентом женщина.
Глупый вопрос. Его может задать только гость Бухареста. Ромео стоял на коленях в сорной траве и кормил пса. О какой породе тут говорить? Помесь, как тысячи бродячих собак, рыщущих по городским окраинам. За сорок лет до рождения Ромео одним из первых деяний Чаушеску на посту президента было выселение румынской буржуазии из собственных домов. Многие тогда были вынуждены бросить своих собак, которые одичали и расплодились на улицах. Бродячие собаки давно породнились с бездомными людьми. Они их охраняют, а бездомные, со своей стороны, их подкармливают.
