– Да, только не такой богатый. Кофе с удовольствием выпил бы.
– Как вы любите?
– Без сахара, покрепче, чуточку молока.
Миссис Тауэрс вышла, и Гленн, воспользовавшись возможностью, принялся рассматривать фотографии. На одной новобрачные перед церковью – он узнал храм Всех Святых в Патчеме, потому что венчался там с Эри. Муж – предположительно Джим – в тесном костюме с пышными волосами и вопросительной улыбкой. Жена – Дженет, еще стройная, с серьгами до плеч, в кружевном наряде с длинным шлейфом. Сбоку снимки двоих ребятишек на разных стадиях детского возраста и отдельная фотография робкого молодого человека в моторной лодке в мантии выпускника колледжа.
Колледж, мрачно подумал Гленн. Пойдет ли он когда-нибудь на выпускной вечер своих детей? Или сучка вычеркнет его из списка?
Он вытащил личный мобильник, проверил на случай. На случай чего? С несчастным видом сунул обратно в карман, снова подумал об ответившем по телефону мужчине. Который остается наедине с его детьми. Собирается трахнуть Эри, когда та вернется?
Послышалось хрипение, и Гленн, оглянувшись, увидел старого перекормленного золотистого ретривера, смотревшего на него из дверей.
– Привет, – сказал он, махнув псу рукой.
Ретривер пустил на ковер слюни и затрусил к нему. Он наклонился, погладил его, и пес моментально повалился на спину.
– Да ты просто замечательная сторожевая собака, – сказал ему сержант Брэнсон. – И развратник к тому же, показываешь причиндалы!
Почесал псу животик, поднялся, взял в руки поздравительную открытку. На ней было золотом напечатано: «Моей любимой». На развороте написано:
«Дженет, самой любимой на свете. Обожаю, тоскую каждую минуту в разлуке. Спасибо за счастливейшие двадцать пять лет моей жизни. С бесконечной любовью – Джим».
– Надеюсь, это вас убедило? – спросила вошедшая в комнату Дженет Тауэрс.
Гленн закрыл карточку и поставил на место.
– Замечательная открытка.
– Он замечательный человек.
– Я так и понял из текста.
Дженет Тауэрс поставила поднос с двумя чашками кофе и блюдом с шоколадным печеньем на столик, села на диван. Пес сунул нос к тарелке.
– Нет, Голди! – сурово прикрикнула на него хозяйка.
Ретривер неохотно отошел. Гленн выбрал самое дальнее от камина кресло, посмотрел на печенье, вдруг поняв, что проголодался. Но было бы неучтиво набрасываться на еду в такой щекотливый для бедной женщины момент.
– У меня к вам несколько вопросов, которые возникли после нашего вчерашнего телефонного разговора, – начал он. – Не возражаете?
