Утром следующего дня штурм возобновился. Прилегающие к гетто улицы заполнялись немецкими солдатами, на площадях устанавливали орудия, на крышах — тяжелые пулеметы. Еврейские повстанцы, подобравшись к стене гетто, время от времени швыряли в сгрудившихся немцев гранаты.
Штрооп прежде всего хотел покончить с опорными пунктами ЖЗВ на Мурановской площади (куда по подземному ходу на помощь евреям прибывали члены польских подпольных организаций). С немалым трудом гитлеровцам удалось овладеть особенно раздражившими их польским и еврейским флагами. В борьбе за эти флаги был убит Демке: от повстанческой пули у него в руках разорвалась граната. Рассвирепевший Штрооп приказал по этому случаю расстрелять несколько сот человек из числа захваченного населения. Трофейные знамена были перенесены в помещение полиции в гетто.
Теснимые врагом боевики ЖЗВ отступили по подземному ходу на «арийскую сторону». Одна из групп была вывезена из Варшавы в гробах польскими подпольщиками капитана Иваньского. Полиция и жандармы вскоре настигли эту группу и уничтожили всех. Вырваться удалось только небольшой группе, которая, разгромив по дороге полицейский участок, примкнула к партизанскому отряду Польской народной армии — ПАЛ («Польска Армия Людова»), военной организации левых социалистов.
Другая вышедшая из гетто группа ЖЗВ, засыпав за собой подземный ход, укрылась на чердаке одного из домов вблизи гетто. Все погибли, выданные жильцом дома.
Часть защитников Мурановской площади отступила в глубь гетто.
Южную часть гетто — так называемое производственное гетто, — где находились заводы Теббенса и Шульца, гитлеровцы хотели оставить до поры до времени в покое. Фабриканты, используя отсрочку, пытались уговорить рабочих «эвакуироваться» добровольно. Теббенс даже 19 апреля уверял, что в центральном гетто происходит лишь обыск для изъятия оружия, так что все могут работать спокойно. Потом он стал говорить рабочим, что их переселят в «рабочий лагерь частного характера» в Понятове, где их будет охранять только вермахт и где их ждут хорошие условия, даже спортплощадки с плавательным бассейном и детский сад. Фабриканты заявляли, что они, к сожалению, уже не могут добиться, чтобы еврейских рабочих оставили в Варшаве. «Вы должны благодарить своих единоверцев-разбойников», — возмущался Шульц. Его помощник — еврей предложил немецким властям 100 000 злотых за избавление своей дочери от «эвакуации», но получил отказ.
