Пребывание в гетто деморализовало молодежь. Дети, вынужденные с самого раннего возраста зарабатывать на жизнь и зачастую кормить всю семью, теряли уважение к взрослым. Появилось множество беспризорных. Школы не работали. На каждом шагу дети видели поругание самых основ морали. Законность стала фикцией. Авторитет приобретал тот, кто силой или хитростью, хотя бы и за счет других, обеспечивал себе сносное существование. Молодежь увлекалась картами, спивалась. Появились детские банды, которые издевались над слабыми, преследовали девушек, воевали друг с другом.
Общественному распаду и распаду личности в гетто могло противодействовать только сопротивление.
Нас разъединяет мировоззрение, разъединяет прошлое. В будущем мы будем, если доживем, бороться за свои идеалы друг против друга. Но сегодня нас все объединяет, нас объединяет общая судьба- подстерегающая нас массовая смерть, нас объединяет одна и та же цель- борьба, сопротивление.
Из выступления Юзефа Левартовского на первом заседании Антифашистского блока в марте 1942 г.
Хотя в Варшавском гетто господствовали резко антигитлеровские настроения, об активном сопротивлении поначалу думали только немногие члены ушедших в подполье политических партий и организаций. Гнетущее впечатление на людей производили вести о все новых победах германских войск. В том, что немцы в конечном счете потерпят поражение, не сомневался почти никто, но перспектива провести в гетто еще многие месяцы, а может быть, и годы казалась жуткой. О планах гитлеровцев в отношении евреев не знали, говорили, что в случае победы немцев вымрет четвертая часть евреев, а если одолеют англичане, погибнет три четверти, так как война затянется.
Своеобразной формой пассивного сопротивления в это время стало создание Эмануэлем Рингельблюмом, членом партии Поале-Сион Левица, подпольного архива Варшавского гетто. Известный ученый, много занимавшийся экономической и социальной историей польских евреев, один из основателей ряда научных институтов, ученых обществ и журналов, Рингельблюм обладал огромным личным мужеством и чувством гражданского долга. Он отказался от предложения Делегатуры польского правительства в эмиграции устроить ему побег из Польши. В гетто Рингельблюм требовал, чтобы юденрат протестовал против немецких мероприятий.
Рингельблюм хотел, чтобы о событиях в гетто, казалось бы невероятных в двадцатом веке, рано или поздно стало известно всему миру. Сразу же после создания замкнутого гетто он, возглавив целый коллектив научных работников и просто сочувствующих, организовал настоящий секретный научный институт под безобидным религиозным названием «Онег-шаббат» (Общество проведения субботнего отдыха). 22 ноября 1940 г. Рингельблюм утвердил рабочий план института. Главная задача состояла в сборе документов. Собирались комплекты оккупационных и подпольных газет, плакатов и объявлений, хроники, мемуары и дневники, написанные в гетто, фотографии, даже такие предметы, как фуражки и нарукавные повязки еврейской полиции. К работе были привлечены люди из всех слоев общества, всех политических направлений, кроме, разумеется, прямых агентов гестапо. Каждому объясняли важность задуманного, говорили о его личной ответственности за точность переданных в подпольный архив сведений. Осторожности ради авторы большей части передаваемых в архив материалов не оставляли своих имен, и лишь немногие знали о местонахождении архива.
