– Тихо! – он приложил палец к губам. – Пока ничего не случилось. Очередная проверка. Делайте, что вам велят!
В коридоре Владимир прислонился спиной к стенке вагона. Вокруг никого, только чуть приоткрыта дверь соседнего купе, где ехал священник.
Вот и Марта. А это что такое? Боже правый, неужто их успели обложить так плотно?
Дверь последнего купе распахнулась и в коридор вышел субъект в очках, делая вид, что раскуривает трубку. Вот как, на помощь одному соглядатаю уже подтянулся второй. В противоположном конце вагона караулят жандарм и тот, с цепким взглядом. Будут тянуть до станции, а там предложат сойти? Ей одной или им обоим?
– Идите в купе, – велел фотограф Марте, и та послушно ушла, видимо, почувствовав по его тону, что дело действительно принимает серьезный оборот.
Буквально через минуту исчез субъект с трубкой. Надо полагать, более всего их интересует Ланкаш, а не ее спутник? Что же, это тоже можно использовать.
Вернувшись в купе, Кривцов задернул занавеску на стекле двери и погасил свет.
– Что вы делаете? – встревожилась Марта.
– Помолчите, – оборвал ее фотограф. – Лучше помогите открыть окно.
Когда рама сдвинулась и образовалась приличная щель, Кривцов высунулся, стараясь определить, где они едут и далеко ли до станции. Но вокруг темнота, только ярко светились окна состава, отбрасывая блики света на деревья и камни на откосе полотна дороги. А далеко на краю неба, за зубчатым краешком не то леса, не то отрогов гор, уже угадывалась серенькая, пока чуть заметная полоска. Светает? Да, близилось утро. Вот бы еще знать, кончилась уже территория Венгрии или нет? Все-таки они выехали вечером, поезд ходко гонит почти всю ночь, отстучав колесами приличное количество верст. Но кто ответит?
Сзади его нетерпеливо дергала за пиджак Марта. Обернувшись, он увидел блестевшие в сумраке глаза женщины:
– Что? Скажите ради Бога!
– Они вас узнали, – не стал больше скрывать Владимир. А колеса продолжали мерно отсчитывать стыки, словно тикали неумолимые часы, приближающие время неизбежной развязки.
– У нас один выход, прыгать, – снимая с полок саквояж и ее чемоданчик, буднично сказал Кривцов. – Вылезать в окно и прыгать. Иначе они возьмут вас на первой же станции. И меня тоже.
Марта сжалась в комок, не в силах произнести ни слова. Свежий ночной ветерок влетал в купе через приоткрытое окно, шевеля занавески. Прокричал паровоз, ход поезда чуть замедлился. Фотограф снова кинулся к окну, высунулся. Почему поезд пошел медленнее? Кажется, паровоз поворачивает? Да, видно, из его трубы летят искры – наверное, состав втягивался на поворот и впереди мост или тоннель, а там всегда охрана и прыгать будет поздно. Если рисковать, то сейчас!
