— Я пошёл… пройтись… — с трудом начал было Поль.
Но госпожа Юло, по-видимому, не слышала его. Он заметил, что щёки её пылают, словно она была чем-то разгневана.
— Вы пришли как нельзя более кстати! — крикнула она ему. — Нет, это неслыханно! Бросить меня из-за какого-то пустяка, да ещё как раз, когда я жду к ужину столько народу! Такой девушки свет ещё не видывал, не девушка, а форменное чудовище! Её надо было остерегаться, надо было…
— Но ведь я готова помочь вам, мадам, хорошая вы моя, — вмешалась мадемуазель Мерль, выходя из кухни с чугунком в руках. — И Поль охотно придёт мне на выручку. Правда, Поль?
— Да, да, — пробормотал Поль.
Он был убит. Марианна ушла? Нет, это невозможно…
— Она завтра вернётся? — умоляюще спросил он.
— Как бы не так! — ответила госпожа Юло, нервно теребя свои завитки. — Мадемуазель считает, что на неё навалили слишком много работы, мадемуазель рассердилась: я попросила её задержаться сегодня вечером — на каких-нибудь два часа и подать ужин! Я бы, так и быть, отдельно оплатила ей эти часы, но Марианна заявила, что она мне не прислуга. Нет, поступить так со мной, со мной…
Теперь госпожа Юло плакала. Она всхлипывала, а мадемуазель Мерль, похлопывая её по рукам, уговаривала не отчаиваться и подумать о своей внешности — нельзя же в таком виде принимать гостей. Поль не слушал их, он бесился и был недалёк от того, чтобы повторять вслед за госпожой Юло: «Нет, поступить так со мной, со мной!» И это сделала Марианна, которая обещала ему остаться, чтобы он мог по-прежнему ходить в «Звезду»! Ах она злюка, ах она… Но в соседней комнате ссорились ангелочки, надо было бежать успокаивать их; предстояло накрыть на стол, сварить суп, зажарить мясо и рыбу, смотаться в гостиницу, чтобы проверить, оставлен ли номер, заказанный для папы и мамы. Мадемуазель Мерль, совершенно растерянная, семенила из одной комнаты в другую, госпожа Юло, рухнув в кресло, жаловалась на головную боль, а Поля в один миг нагрузили стопкой тарелок, которые он как попало расставлял на столе, пока Тото и Фред резвились вокруг него. Не успел он поставить последнюю тарелку, как раздался звонок.
— Господи, а я-то сижу пугало пугалом! — воскликнула госпожа Юло, вскакивая с кресла.
Она мигом исчезла в спальне, а мадемуазель Мерль, поправив растрепавшуюся прическу, спустилась открыть дверь. Радостные восклицания, голос папы, голос мамы:
— Поль, где мой Поль?
— Я здесь, мама! — отозвался Поль, бросаясь в её объятия.
