Учительницу физики – хромую мужеподобную старуху – вся школа звала Карлом XII. Хотя она была добрейшей женщиной, ее, несомненно, любили, но, как это часто бывает, буквально ездили у нее на шее.
Лаборантом в кабинете физики подвизался бывший выпускник школы, а нынче вечный студент Гарик. Гарика тоже любили. Во-первых, он был музыкантом. То есть он сам так считал, и так же думали его приятели. Во-вторых, к своей работе он относился весьма прохладно. Лаборантская всегда была открыта, в гостях у Гарика постоянно тусовался народ. Пили чай из треснувших чашек, слушали, как Гарик играет на гитаре, сбегали сюда с уроков, прятались от завуча. При этом физичка, зная прекрасно о том, что творится у нее под носом, даже и не пыталась разогнать подпольный малинник.
Правда, когда ей требовалась чья-то помощь, например, перетащить что-нибудь или убрать лаборантскую, от добровольных помощников отбоя не было.
В завсегдатаях числились три товарища: Гречихин, Эльбаум и Сухинин. Девчонок в лаборантскую не пускали. Это была сугубо мужская территория, где зачастую решались самые сложные вопросы.
После уроков Эльбаум затащил в лаборантскую Гречихина.
Саша заранее договорился с Гариком и взял у него ключи. Гарику позарез понадобилось отлучиться, вот Сашка и предложил заменить его.
Итак, два друга оказались в пустой лаборантской.
Сашка повернул ключ в замке. Обернулся к Олегу и спросил:
– Ты идиот?
Олег, видимо, не ожидал от него ничего подобного. Он нахмурился.
– Выбирай выражения, – посоветовал он угрюмо.
– Щаз! – огрызнулся Сашка. – Выберу! А будет мало, добавлю.
Олег покрутил пальцем у виска.
Сашка усмехнулся:
– Олег, братан, ты что, больше не доверяешь мне?
– Че ты гонишь, не пойму? – прищурился Гречихин.
– Я не гоню, я хочу понять, что с тобой происходит?
– Со мной все в порядке, а вот с тобой что? С цепи сорвался?
– Я сорвался, да?! – повысил голос Сашка. – А кто с Лагутиной глаз не сводит! Она скоро вспыхнет и... фюить! – он присвистнул. – Я, как последний болван, хотел тебе помочь, а ты снова с Янкой под лестницу побежал. Невтерпеж?
– Не твое дело! – Олег побледнел от злости, кулаки сжались помимо воли.
