Вспомнила, это было видно сразу по тому, как отдернула она руку от денег, лежащих на ее столе:
– Слушай, иди отсюда, а? Пока я тебе не поддала хорошенько. Сказала же, ни Ирину, ни Лепнина я не знаю. Ты кто вообще такая? Я сейчас охрану позову!
– Зови, – приняла равнодушный вид я, – раз тебе деньги не нужны, так бы сразу и сказала. Чего шум поднимать?
– Стой, – позвала она, когда я уже отошла на значительное расстояние, – ты объясни все-таки, чего надо-то было?
Я быстро соображала: имя Ирины, судя по всему, ей ни о чем не говорит. Хотя Волкова могла представиться не своим именем. А вот когда я назвала имя Матвея, она испугалась не на шутку. Значит, вину чует. Но сейчас ее нельзя было спугнуть, она могла позвонить заказчице или заказчику и насторожить их. Я повернулась и недовольно буркнула:
– Чего раскричалась? Не поймешь ее, то иди отсюда, то сюда. Меня эти деньги давно уже просили передать, а мы с тобой все в разные смены работали, никак поймать тебя не могла, а оставлять не хотелось: пропадут, не докажешь потом, что я их отдавала. Больной тут у вас лежал, а жена его в командировке была. Потом приехала, дневным сестрам сама сунула, а ночным меня просила передать. А ты раскричалась. Эка невидаль? Будто родственники пациентов вам никогда в карман халата ничего не совали.
– А, – протянула Любка, – так это жена его просила передать. Давай тогда. Так бы сразу и сказала.
Я недовольно вернула купюру и пошла переодеваться. В соседнем с больницей дворе села в мини-купер и позвонила Марте. Несмотря на позднее время, настояла на встрече и поехала прямо к ней домой. Марта выслушала все, что я ей рассказала.
– Он все-таки мучился, – произнесла коротко.
– Совсем недолго. Наверное, даже не понял, что происходит.
– Значит, ему не было страшно?
– Надеюсь, что нет, – не совсем искренне ответила я.
– Ты сможешь узнать у нее имя заказчика? – жестко поинтересовалась Марта.
– Нет ничего невозможного.
– Тогда узнай. И сделай так, чтобы ей тоже было страшно. Убить человека, доверчиво протянувшего ей руку для укола… Я могу ее увидеть?
– Пока нет, – разумно решила я, – ты слишком эмоциональна и можешь все испортить. Помни, для нас главное – выйти на заказчика.
– Но и она должна получить свое.
– Получит.
Получив добро, я начала действовать, несмотря на то что на дворе уже стояла ночь, и нормальные люди заканчивали смотреть первый сон. Время терять было нельзя. Кто знает, а вдруг Любка общается со своими заказчиками? Она может проболтаться о непонятной санитарке, просто так раздающей солидные для нее суммы денег. Судя по всему, Маня с полным правом могла оставить их себе.
