У Даши было такое сумасшедшее лицо, что ее даже никто не посмел остановить, когда она ворвалась в отделение не только без сменной обуви, но даже и без синих больничных бахил. Ее сейчас вообще никто не сможет остановить. Лучше Лукьяновской Элле не попадаться сейчас ей на пути. Даше плевать на Эллу и на ее любовь к мужу. У нее тоже любовь! И такая, что…
– Ваня… – в полной растерянности проговорила Даша, когда увидела худенькую бледную старушку, лежащую на месте Лукьянова. Сидящая рядом с ней тучная, увешанная золотом женщина, с трудом повернула к Даше короткую толстую шею и спросила:
– Вам кого?
– Мне… Тут лежал… мужчина… Иван Лукьянов…
– Не знаю никакого Лукьянова. Моя мама тут уже третий день. Спросите, девушка, в справочном…
«Девушка» ничего больше ни у кого не могла спросить. В ней будто переключили режим, как в стиральной машине: вместо бешеного отжима на деликатный режим «валяния». Ее движения резко замедлились, в глазах поплыло.
– Э-э-э-э! – зычно крикнула в коридор женщина в золоте, которая вынуждена была оторваться от своей мамаши и подхватить Дашу под локоток. – Человеку плохо!!! Где вы все, медики недоделанные!!!
К их живописной группе подскочила медсестра, которой «позолоченная» женщина принялась пояснять:
– Понимаете, она приходит, а тут моя мама… а я сижу… А у нее, видно, тут кто-то лежал… Неужто так плох был? Умер, поди?
– Что вы такое говорите, женщина?! – возмутилась медсестра. – Никто не умирал. А того мужчину, что тут лежал до вашей матери, выписали. Жена настояла. Сказала, что дома ей за ним ухаживать легче. А вам, девушка, я сейчас успокоительного принесу… – обратилась она к Даше. – Вы бы пока присели… А вам, женщина… – Медсестра с укоризной посмотрела на женщину в золоте, – … стыдно должно быть – так пугать посетителей!
Но Даше не нужно было успокоительное, потому что никакое успокоительное успокоить ее не могло. Все кончено! Элла увезла Ванечку домой. Она, Даша, даже не знает, где они живут. Да если бы и знала, разве она посмеет явиться к ним домой, где дети, где… Это здесь, в больничной палате, она могла на что-то рассчитывать, а дверь собственной квартиры Элла запросто захлопнет перед Дашиным носом. Имеет полное право.
Даша поднялась с кожаного диванчика, на который ее усадили, и пошла в сторону выхода из отделения.
– Э-э-э-э! – послала ей вслед тучная женщина. – Куда?! Сейчас лекарство принесут!
Дашу не интересовало лекарство.
Вечером, когда Митя пришел с работы, Даша выпалила ему, не дав умыться и переодеться:
