Даша медленно брела по улице, несмотря на тяжесть пакетов с продуктами, которые здорово оттягивали ей плечи. Ей очень не хотелось идти домой. Она устала притворяться. С того памятного воскресенья, которое они всей семьей провели в зоопарке, Даша постоянно контролировала себя. Митя больше не должен заметить ни ее подозрительной задумчивости, ни тоски, ни излишней истеричной веселости. Она должна выглядеть спокойной, уравновешенной и улыбчивой. Она должна стать образцовой женой, потому что уходить от Мити не собирается. Да и куда уходить? Можно подумать, что у нее есть какое-нибудь убежище… К тому же Юлька… У них с Митей дочь, а потому она, Даша, обязана ее растить в полноценной семье, где есть и мать, и отец. Она не враг собственному ребенку. А себя вполне можно принести в жертву. Кому она нужна? Кому интересна ее никчемная жизнь?
– Да вы что? Куда? – Даша услышала громкий возглас. Она не успела еще ничего толком понять, как кто-то сильным движением втащил ее на тротуар с проезжей части улицы. Мимо нее плотным потоком понеслись машины. Дашины волосы отбросил от лица тугой и душный поток перегретого автомобилями воздуха. Хозяин громкого голоса уже гораздо тише спросил:
– Разве вы не видите, что загорелся красный свет?
– Что вы сказали? – спросила Даша, подняв на мужчину бессмысленный взгляд.
– Я говорю… внимательней надо быть… – Мужчина замолчал, а потом выдохнул сразу просевшим голосом: – Даша? Не может быть… Да-а-ашка…
Даша вгляделась в говорящего. Чего ему от нее надо? Как он смеет называть ее Дашкой?
– Даш! Да ты что! Не узнаешь? Неужели я так сильно изменился? – продолжал он, и Даша вдруг узнала голос. Она вгляделась в мужчину пристальней, и у нее, так же, как и у него, перехватило дыхание. Она выронила из враз обессилевшей руки пакет, схватилась ею за горло, будто этим вечным жестом можно было поправить положение, и прошептала:
– Ваня… ты?
Иван Андреевич поднял ее пакет, который от тяжести наполнявших его продуктов смешно осел на тротуар, будто собираясь отдохнуть, и сказал:
– Конечно же, я…
Их начали толкать сосредоточенные на передвижении горожане. На светофоре зажегся зеленый свет, и Даша с Иваном Андреевичем мешали их переходу через улицу. Лукьянов схватил Дашу за руку и оттащил от проезжей части к витрине огромного универсального магазина.
– Надо же… Столько лет не встречались и вдруг… – проговорил он и улыбнулся такой знакомой Даше улыбкой, что у нее к глазам подступили слезы. – Что ты? Как ты? Какая-то ты невеселая… У тебя неприятности? Может быть, я смогу помочь?
