Маддалена пришла в себя первой и, приподнявшись с пола, стала вертеть головой.
- Где мы? - спросила она.
- В ледяной пещере, - посмотрев вверх, ответил Май.
- Они говорили про черного колдуна, который живет в леднике.
- Я помню.
- Это здесь?
Май покачал головой.
- Откуда мне знать...
Последними словами, которые он слышал в саду у Ведьмина Холма, был окрик Бернгарда Пелерина, обращенный к Беренике, пытавшейся самостоятельно сделать что-то с беглецами: "Не смей! Не смей этого сама!" После чего Май и обежская колдунья вместо туманного сада заскользили по ледяному полу среди мозаичных пятен яркого света.
Май встал, отряхнул с колен и локтей ледяную пыль и подал Маддалене руку.
- Мы здесь не одни, - сказала колдунья, поднимаясь. - Здесь кто-то есть, и он сейчас колдует. Мне кажется... - она несколько мгновений прислушивалась, запрокинув голову, потом в голосе ее прозвучало легкое удивление: - ...он ткет туман... Слышите?
Лучше бы Май не слышал. Он огляделся.
- Что это значит - черный колдун? - спросил он.
Маддалена пожала плечиком.
- Отступник; беглец; изгнанный; наказанный Цехом; отвергший Цех; неудобный кому-то плохой человек; назначенный выполнять грязную работу хороший человек, - да все, что угодно. Меня тоже так называли... иногда. Хотя я ничего ужасного не делала.
Май вспомнил рассказ мэтра Иоржина о пытавшихся с ней состязаться магах, но промолчал.
- Наверное, слабого колдуна черным не назовут? - сказал он.
- Наверное, так, - согласилась Маддалена.
- Идем искать выход, - предложил Май. - Иначе мы здесь замерзнем.
- А если он... - девочка умолкла.
Какой бы великой колдуньей она прежде ни была, вид у нее был растерянный и очень усталый.
- Хочешь сесть на пол и к ночи превратиться в глыбу льда? - спросил Май.
- Нет.
- Тогда пойдем.
Перезвон колоколов становился все явственней, органные трубы повторяли свою мелодию громче; солнце, лучи которого, от того, что проходили сквозь лед, становились желтого, голубого и ярко-синего цветов, играло в зеркальных стенах и ледяных колоннах мириадами оттенков, преломляясь, словно в граненом хрустале. Звеня стеклянными подковами о лед, из сумрака в фиолетовом гроте появилась крылатая лошадь, белошкурая и белоглазая, проводила их взглядом, кивнула головой, взмахнула крыльями и исчезла. Стайка белых белок с дымчатыми полосками вдоль спинки и с крошечными бубенчиками на шеях несколько раз перебегала им дорогу. Белые голуби с мохнатыми лапками ворковали над их головами на прозрачных арках.
