Литературная Газета 6242 (№ 38 2009) | страница 44

КНИЖНЫЙ РЯД

Юрий БЕЛИКОВ Влодов Ю.А. На семи холмах: Стихи из разных книг. - М.: Московские учебники и картография, 2008. - 223 amp;#8239;с. Возвращался из Москвы в Пермь с двумя книгами: одна была подарена Евгением Евтушенко, другая - Юрием Влодовым. Глянув на обложки, на которых, как акрополь, отобразились фотопортреты авторов, очаровательная соседка по купе определила: "Сразу видно - из одного поколения". Однако если первого поэта трудно было не узнать, то второго не узнать было не трудно. Хотя, если судить по двустишиям, когда-то запущенным им в народ - "Прошла зима. Настало лето.

Спасибо Партии за это" или "Под нашим красным знаменем гореть нам синим пламенем", - нельзя сказать, что второй не был знаком моим согражданам. Скорее, неходовым было его имя. Даже составитель "Строф века" и собиратель будущего десятикнижия отечественной поэзии Евгений Евтушенко в бытность свою в уральском Китеже "Музей реки Чусовой" засомневался, читая стихотворные надписи, накорябанные на обшивке охотничьего домика, авторство одной из которых принадлежало Влодову: "Разве он жив?!"
Как заметил когда-то сам Влодов: "Всему приличному я научился в воровском мире, всему отвратному - в мире литераторов". Рискованное и, разумеется, не бесспорное заявление, но таков уж он есть, Божьей милостью поэт Юрий Влодов: вся жизнь его, бытовая и бытийная, преломляющаяся в Слове, балансировала на грани риска, дурного или хорошего. И то, что сейчас, на 77-м году жизни, вышла, по сути, первая его твёрдообложечная книга, вобравшая, впрочем, лишь толику написанного Юрием Александровичем, - даже не вина Союза писателей, в который он вступил, что называется, на старости лет. Книга называется "На семи холмах".
Кстати, Чердынь, где отбывал ссылку Мандельштам, коему, кстати, посвящены аж три великолепных по распаху своего синтаксиса и драматизма баллады Влодова, тоже на семи холмах расположена. Книга Влодова представляется мне пусть запоздалым, но широким шагом поэта к большому читателю или читателя - к большому поэту. Притягательно-отпугивающая величина его фигуры определена им самим: Талант, по сути, толст.
А гений тощ, как щепка.
Неважно, что там: холст,
Поэма, фуга, лепка.
Судьба, как дышло в бок, -
Что дали, то и схавал
Талант по духу - Бог,
А гений - сущий Дьявол! Вот код "Семи холмов", равно как и всей творческой повадки Влодова. Всегда очерчивается водораздел между нравственной мерой таланта, скованного Божьей волей, и гениальностью, срывающей пломбы запретов и состоящей в заговоре с той самой парной Сущностью. У Влодова немало примеров прошвы этого дуализма - как открытых ("Всё гениальное просто, - сложным бывает талант!"), так и заминированных ("В лугах - оптический обман, Оптический обман Познай, где Бог, а где туман, где - Бог, а где - туман").