– Кого уничтожать будем? – деловито вопросила леди Клотильда и поставила свой меч стоймя, уперев острие в земляной пол, посередке меж раздвинутых ног. Саламандры в огне тут же заинтересовались широкой зеркальной полосой лезвия, развернулись к ней головками (вытянутыми, как у морских коньков) и заколыхались на переплетенных хвостах. Ни дать ни взять две подружки, отталкивающие друг друга от зеркала…
– Сиди, баба, – брезгливо выплюнул старичок. Похоже, здешний хозяин был ярым противником женского равноправия. – Ты ежели и пойдешь, то только лишь… то лишь…
– Позвольте мне облечь ваши сомнения в более понятную форму, досточтимый сэр, – мстительно проликовала голосом Клотильда, сохраняя при этом лицо абсолютно бесстрастным. – Если повнимательнее присмотреться к нам двоим – то бишь ко мне и сэру Сериоге, то становится ясно, что из нас двоих уничтожать – эта скорее мне, чем ему, привычно.
– Цытъ, баба… женщина то ись, – шикнул старичок. Но, несмотря на грубость слов, тон его скорее был примирительным, – похоже, хозяин и сам осознавал, насколько баба… леди Клотильда точнее, была права. – Значить, так. То самое – то, что основное, – мечом победить нельзя. Так сами эльфы говорят, а оне это дело знають. Гадали, грят, всяко, в зерцале истинных побед пытали – все подносили: и хладную сталь, и серебро со златом пречистые, и травы-деревья всякие, камни разнородные… Ничо из того зерцало не отразило – знать, нету средь энтих средств верного, единственного…
– А огонь пробовали? Воду святую, заговоренную? – со знанием дела поинтересовалась леди-рыцарь.
– А то! И уголья, и запахи всяческие вплоть до чеснока… Меж тем средство есть, эльфы в том клятву дают. Вот обчество и порешило – определить сие опытным путем. Ловить таких мастачей-портачей приблудных навроде вас и запускать их в источник зла. Авось да небось подфартит кому-нибудь, применит именно то, что потребно… Вот и пускаем. Глядишь, и найдется удачник, счастье-избавление нам принесет. Ждем-с…
– Значит, счастья-избавления таким путем ищете… – придушенно-вежливо отчеканила леди Клотильда. Серега с опаской покосился на ее меч: дама-рыцарь все ж таки – это вам не дамочка определенного пошиба с прешпекту, у такой вежливость означает скорее не желание угодить, а просто нежелание убивать вас из-за пустяка. Блики пламени и радужные отсветы от саламандр плясали на красивом, с отточенно-надменными скулами лице Клоти – лице совершено невозмутимом, словно каменном. – И которые же мы для вас по счету… избавители?
