«Сумбар, река голубая, он помнит ли про меня?» — вспоминаю я стихи Луговского.
Ветер шелестит камышам, и он клонится и шипит. Навстречу машина. Двум грузовикам трудно разъехаться. Останавливаемся. Приветствуем друг друга.
— Геологи? — спрашивает нас шофёр.
— Смотрите, — с ужасом толкает меня Аллочка, — что это?
Рядом с шофёром мужчина в холщовой рубашке. Она забрызгана кровью.
— Удачная охота, возвращаемся с трофеями, — улыбаясь, отвечает он.
— На кабана? — спрашивает Володя, оживившись.
— Так точно.
— Убили? Неужели?
— Посмотрите, если не верите.
Заглядываем в кузов машины. Заметались две маленькие рыжие гончие. Молодой парень, что в кузове, откидывает брезент — три чёрные кабаньи туши.
— Здорово! Вот это охота! — восклицает Виктор.
— В Кара-Калу завтра вернётесь? — спрашивает человек в холщовой рубашке.
— А что?
— Приглашаю на ужин. Кабаний шашлычок пробовали?
— Жаль, — отвечает Володя, — ничего не получится, не успеем.
— Что ж мне с вами делать? Надо ж вас чем-то угостить. Вот что. Несите-ка ведро.
— Что вы, что вы, — отмахиваемся мы.
Но Виктор мигом приносит ведро.
— Отдаём вам потрох! Жареная кабанья печёночка — не плохая штука!
— Вот это подвалило! — говорит Виктор, упрятывая в машину полное ведро.
Он загибает пальцы:
— Чал пил — пил. Вербдюжатину ел — ел. Кабанятину буду есть — буду. И всё первый раз в жизни.
Но это далеко не всё, что предстоит ему отведать в этом маршруте. Ещё прогон. Володя заглядывает в карту. Заволновался.
— Стоп, родник! — Володя хлопает ладонью по крыше кабины. Выпрыгивает из кузова.
Почти у самой дороги из камня, круто спускающегося вниз, бьёт вода. А внизу камыш, густой. Шелестит.
Зиновия Ивановна достаёт своё «хозяйство» из походного ящичка. Спускается к источнику. Володя стучит молотком по камню, вертит в руках обломки, рассматривает.
— Песчаник, — говорит он, — чистейший песчаник, — и что-то записывает в дневник. — Приготовь посуду, коллектор, — обращается он к Аллочке.
Зиновия Ивановна возится с резиновым шлангом, пытается вставить его в струю воды. Ей надо заполнить стеклянный приборчик так, чтобы воздух не попал в него.
— Аллочка, подержите, пожалуйста, поросёнка!
— Поросёнка? — не понимает Аллочка.
— Да, да. Так мы называем этот прибор, — сухо отвечает Зиновия Ивановна, занимаясь с потенциометром. Она замеряет окислительно-восстановительный потенциал. — Высокий! И кислорода вагон.
Она достаёт из ящичка стерильные бутылочки, набирает йоду для посевов.
Чётко работает Зиновия Ивановна, всё у неё слажено, любит свою работу. Ночью, на привале, когда все мы уляжемся, она запрётся в кабине и сделает «посевы» на разных средах. Это нужно, чтобы определить виды бактерий и их количество. Когда на средах вырастут колонии бактерий, Зиновия Ивановна установит микрофлору этого источника.
