Она повертела в руках диск.
— Ты никогда не интересовался маленькими девочками, — сказала она, — тебе нужны взрослые дамы. Так что же она такое умеет, что это? Талант? Или тут замешаны деньги?
Это не он бросил Соню, и не она его бросила. Решение возникло одновременно.
У нее была квартира на улице короля Георга. В их последнюю ночь около 2 часов его разбудила атмосфера города, казалось, что в мозгу и на сердце образовался какой-то волдырь. Каспер поднялся, напевая отрывок арпеджио из BWV4 — «Христос лежал в оковах смерти».[29] Мартинус[30] как-то заметил, что, для того чтобы выдержать жизнь в районе Фредериксберг, он вынужден был постоянно молиться.
Соня проснулась раньше него. Им обоим было чуть больше двадцати, он не мог найти нужные слова, но уже понимал, они оба понимали, что на них обрушился такой ураган, который им не одолеть.
— У нас ничего не получится, — сказала она, — скоро я захочу детей, и собаку, суку, и огонь в камине, и когда-нибудь мне понадобится, чтобы кто-нибудь подошел ко мне и выключил слуховой аппарат и сказал, что лучше слышать я уже все равно не буду.
Он встал и оделся. Она проводила его до двери, она двигалась непринужденно, когда была голой и когда была одетой, и вообще — всю жизнь.
— Раз уж ты во что-то веришь, не мог бы ты помолиться, чтобы нам помогли?
— Нельзя ни о чем просить, — объяснил он. — Во всяком случае, просить, чтобы дали другие ноты. Только о том, чтобы сыграть как можно лучше те, что у тебя есть.
Это была достойная прощальная реплика, сопровождавшая эффектный уход со сцены, и со слезами на глазах он отправился в ночь — все это напоминало арию из сцены прощания Вотана с Брунгильдой. Потом наступил следующий день, и он обнаружил, что, единожды возникнув, любовь не тает с восходом солнца и падением занавеса, нет, она продолжается. Теперь уже прошло двадцать лет, и некоторым образом радость от того, что существует Соня, и печаль от того, что более между ними ничего не может быть, не ослабели.
Он положил руки на лежащую перед ним карту города.
— Я всегда что-то искал, — сказал он.
— У нее это есть?
Он покачал головой.
— Ей девять лет. Но она что-то знает. О том, где это можно найти.
Она больше ни о чем не стала спрашивать. Подвинула к себе один из телефонов, дала ему наушники, чтобы он мог слушать вместе с ней. Достала из ящика стопку зеленых книг.
— Справочники Мострупа, нам нужен Копенгагенский амт.
Она листала справочник и записывала, говоря по телефону. Внутри окружности на плане оказалось два интерната.
