У Антона Петровича на лбу заметно вздулись жилки, сведенные к переносице, брови задергались.
- Повозки-то почему отстали? - спросил он сурово и требовательно.
Нина с первых же дней после перехода в полк действовала на Осипова раздражающе. Вручив распоряжение Доватора, она с откровенной сердечностью рассказала Осипову о своих переживаниях и чувствах. Потом вспомнила и о его несчастье.
- Утешать не умею и сам не ищу утешений, - сказал Осипов так холодно, что Нине стало ясно: отношения их теперь будут далеко не такими, как хотелось бы ей. Сейчас на вопрос Осипова, почему отстали повозки, она, немного волнуясь, ответила:
- Да мы спешим куда-то... А повозки не могут угнаться за кавалерией...
- Значит, нужно, если спешим...
- А фронт сейчас, товарищ подполковник, далеко? - осторожно спросила Нина.
- Теперь везде фронт!
Антон Петрович и сам не знал, где проходит фронт. Он не хотел говорить на эту тему, и каждый, как ему казалось, нелепый вопрос Нины раздражал его все больше и больше.
- А как же все-таки быть с ранеными? Ведь есть очень тяжелые...
Осипов почувствовал в голосе Нины затаенную горечь. Ее искренняя забота о раненых тронула его, и ему как-то неловко стало за свой грубоватый разговор с ней.
- Передайте доктору, - сказал он мягко и примиряюще, - что мы отправим раненых немедленно. Распоряжусь.
- Но у нас нет повозок!
- Найдем! - решительно заявил Осипов.
Нина ушла на этот раз успокоенная.
ГЛАВА 4
В лесу, неподалеку от деревни Земцы, часовые остановили машину Доватора.
- В чем дело? - приоткрыв дверцу, спросил Лев Михайлович.
Увидев генерала, сержант с петлицами пограничника почтительно козырнул, но все-таки вежливо потребовал документы.
- Мне нужен штаб армии. Я генерал Доватор.
Сержант проверил документы и снова почтительно откозырял.
Лев Михайлович задумался так крепко, что и не заметил, как заехал на просеку. Когда вылез из кабины, увидел: почти под каждым кустом стояли замаскированные машины, доверху нагруженные снарядными ящиками и военным снаряжением. Шоферы сидели группками. Всюду слышались приглушенные звуки работающих моторов, кругом чувствовалась какая-то таинственная напряженность.
В блиндаж Доватору пришлось пролезть боком. За единственным столом сидели командарм и начальник штаба Гордей Захарович.
- Ты кстати приехал. Тут приказ заготовлен, - здороваясь, сухо проговорил командарм.
Гордей Захарович что-то прогудел в усы и скребнул рукой подбородок. Его большой нос склонился к бумагам.
