«О! Да он злой!»
Ася удивленно на него посмотрела.
– Зачем вы так? Я ничего подобного не думала…
– А мне плевать, – сказал он. – Я пойду своим путем. Даже если вы меня распишете в газете, что я такой-сякой… И я вам докажу…
– Да не будет вас никто расписывать. Вас если уж расписывать, так за плохой урок, за то, что вы, молодой еще человек, оделись, как ночной сторож, и пришли в класс, не заботясь о том, что подумают о вас ваши ученики.
– А это уж мое личное дело! – отрезал Сергей. – Вид… И насчет урока еще можем поспорить. Я, во всяком случае, штучки с перенесением ламп считаю ненужными.
– Договорились! – сказала Ася.
– Значит, не будете писать? – спросил он снова.
– Не о чем, – ответила Ася.
– Вот именно! – твердо сказал Сергей Петрович. – Вот именно!
В поезде Ася записала:
Для бухгалтерии – глупая, бесполезная поездка. Лежит телка, которой хотелось замуж, решила припугнуть парня – с виду он пугливый. А парень оказался крепким, его не только уксусом, его битым стеклом не прошибешь. Вот и все. Куда-то это потом можно будет вставить, но не всерьез же анализировать, как Любава травилась подсолнечным маслом?
Последний разговор с Любавой был у Аси уже за столом. Пили чай с пирогами, говорили о городе, о стаже, который у Любавы будет, даже о фильме «Летят журавли». Правда, Любава мало что из него помнила – только стекло и как у Вероники висят руки. Тогда же Ася пыталась выяснить, что все-таки могло нравиться Любаве в Сергее. Заговорила о стихах, спросила, читал ли ей Сергей свои стихи, Любава сказала, что читал, но ей не понравилось, все про какой-то обоз и про коней, она ему так и сказала, не обманывать же. А он ответил, что кони – это, по его замыслу, люди. Любава говорила об этом с иронией, что Асю совсем успокоило.
– Мне тоже не понравились его стихи, – сказала она Любаве. – Жаль, что он придает им такое значение.
Любава промолчала. И это Асе понравилось – не ринулась поносить неудавшегося жениха. Рука у Любавы крепкая, теплая. Расстались на том, что от глупостей никто не застрахован, но и переживать их долго еще глупее. Было? Было. И забудем. Мать догнала Асю во дворе, сунула на дорогу сверток с пирожками, жалобно спросила:
– Не сделает она больше ничего такого?
– Ну, что вы! – сказала Ася. – Успокойтесь. Это бывает в жизни только раз.
– А то, может, мне сходить к учителю? Попросить?
– Да он и не стоит ее! – возмутилась Ася.
– А я и не знаю, кто теперь чего стоит. Теперь не поймешь, – тихо сказала мать.
