Он внес выкуп за жену, и теперь его принимали здесь как гостя. А Анна и леди Кэтрин сошлись так близко, что было решено, что супруга лорда Баклю станет крестной матерью малютки. Девочку и назвали Кэтрин в честь ее спасительницы.
С тех пор необычная дружба ни разу ничем не омрачилась. Баклю порой гостили в Нейуорте, а Майсгрейвы наезжали в Бракенсом. Анне, живой и общительной, пришлись по душе эти визиты, особенно если учесть, что в Англии ей приходилось выезжать куда-либо с величайшей осторожностью.
Но если Баклю помирились с Нейуортом, то Мердок Додд, узнав, что Майсгрейв собственноручно казнил его дочь, объявил во всеуслышание, что обязан мстить за пролитую кровь рода, и всю первую зиму, что Анна провела в Гнезде Орла, меж двумя лордами тянулась изнурительная война с неожиданными нападениями, засадами на лесных тропах и в горах и даже осадой замка, когда Додды, объединившись с Робсонами из Норт-Тайн, неделю изо дня в день штурмовали замок на скале. Окончилось все это гибелью Мердока Додда, за которой последовал период относительного затишья, прерванного только тогда, когда Ричард Глостер был назначен наместником Севера.
После примирения с лордом Баклю баронесса Майсгрейв стала знаменитостью в Пограничном крае, и даже сам граф Нортумберленд приезжал в Нейуорт, чтобы познакомиться с нею. В свое время Майсгрейв был женат на его сестре, между бароном и лордом Перси сохранились отношения, которые можно было назвать приятельскими, хотя особой дружбы и не водилось. Теперь же, когда Перси понадобились сильные сторонники в борьбе против герцога Глостера, он стал наезжать в Нейуорт и, в свою очередь, приглашать Майсгрейвов в Олнвик. Они бывали и там, но лишь изредка, так как страх, что Анну узнают, давал себя знать, и они посещали резиденцию Перси, только уверившись, что не встретят там никого, кто знавал бы в прошлом принцессу Алой Розы.
За все время их уединенной жизни в Нейуорте лишь однажды нашелся человек, который узнал Анну Невиль. Это был капеллан отец Мартин.
Он явился в Нейуорт как обычный нищенствующий монах, что случалось не так уж и часто в этом диком краю, где чьим-либо ратникам ничего не стоило схватить духовное лицо, обобрать его дочиста, а то и лишить жизни. Однако, когда отец Мартин, рослый и плечистый, опираясь на суковатую палку, поднялся на Нейуортскую скалу и попросил крова на одну ночь, у него был вид человека, который не позволит безнаказанно распоряжаться собой.
